Огонь и сталь (СИ)

- Даэдра тебя дери! – прорычал noffete’bleead, сильнее смыкая руки на шее босмерки. Но внезапно его пронзительный крик оглушил ее – одежда незнакомца вспыхнула ало-золотистым пламенем. Деметра, шипя словно змея, поливала его огнем, пока проклятый не свалился с Тинтур в снег, пытаясь потушить себя. Эльфийка стремительно вскочила на ноги, отплевываясь от снега. Он был везде – в волосах, в одежде, набился за шиворот, и студеные капли скользили по разгоряченной схваткой коже. Камиза неприятно льнула к телу, изорванный когтями монстра плащ болтался на одном плече, рыжие волосы, выбившиеся из-под банданы, падали на лицо. Пируй его кишками Намира, она настолько замечталась, что даже не учуяла вампира! Белое Крыло бросила быстрый взгляд на Слышащую. Бретонку трясло, глаза горели ярче Массера и Секунды, губы, напротив, алели, словно бутон горноцвета. Острый язык то и дело мелькал, обводя контуры клыков. Вампиру удалось потушить огонь, одежда его почернела и обуглилась, кое-где видна была кожа, черно-багровая от ожогов. Носферату с трудом поднялся на ноги. Взгляд мерцающих синих глаз показался эльфке смутно знакомыми. Вампир вдруг повернулся к Довакин, бледные губы дрогнули в неуверенной улыбке, и мужчина обессилено рухнул лицом в снег.

========== KRON DEZ (Покорить судьбу) ==========

Деметра суровой чеканной поступью, решительная и неумолимая, будто двемерский центурион, ворвалась в убежище, предоставив Тинтур в одиночку тащить раненого Онмунда. Его дьявольские псины все крутились рядом, не выпуская хозяина из виду, одна гончая подволакивала заднюю лапу. Шла поздняя весна, снежная вуаль практически соскользнула с бледного лика Белого Берега, но в обители Темного Братства царила прохлада. Однако, бретонку бросило в жар, внутренности словно в узел скрутило, горло сжал болезненный спазм. Довакин пошатнулась, едва успев схватиться за косяк. Прижавшись щекой к холодной твердости камня, она в изнеможении прикрыла глаза. И не смотрела, не желала смотреть, как босмерка несет ее мужа вниз по лестнице к кудахчущей, словно курица-наседка, Бабетте. Эльфка что-то ей объясняла, кивая в сторону Слышащей, не-дитя что-то возмущенно выговаривала ей, но Драконорожденная не слушала их. Она вообще не хотела никого не слушать и не видеть! Остаться одной хоть на секунду!..

- Слышащая! Ой, моя любимая Слышащая вернулась! – радостный крик Цицерона эхом прокатился по убежищу. - О, как счастлив, как счастлив Дурак Червей! Слышащая, расскажи верному Цицерону о контракте! Старый скряга плакал? Молил о пощаде? Почему Говорящая говорит… о-хо-хо-хо, Говорящая говорит! Говорит-говорит, что тот противный уродец твой муж, - в голосе гаера зазвучала нескрываемая злость и едкая, как уксус, ревность, - это неправда, правда, Слышащая? Правда-неправда, что гадкий маг сгинул!.. – магесса наотмашь, не поднимая взгляда, ударила Хранителя по щеке так, что с лица имперца посыпалась пудра. Цицерон тонко взвизгнул, губы его задрожали, и ладонь девушки вновь отрывисто, будто плеть, хлестнула его по лицу. Деметра осыпала злыми короткими ударами ни в чем неповинного скомороха, который безропотно принимал ее злость, ее ярость, обиду и отчаяние. Хранитель, тихо всхлипывая,стоял на ступенях чуть ссутулившись, позволял плачущей вампирше избивать себя, не сводя с нее преданного обожающего взгляда. Мужчина попытался было улыбнуться, теплые карие глаза вспыхнули золотом, но Слышащая, напротив, отшатнулась от него. Гневно зашипев, бретонка толкнула его. Хрустальные жемчужины слез срывались с ее ресниц, струились по белым скулам.

- Не смей так смотреть на меня! – взвизгнула она, бросаясь вниз по лестнице, - мне тошно от твоего щенячьего взгляда!

Назир покорно отступил в сторону, пропуская ее к гробу Матери Ночи. Редгард не сказал ни слова, даже отвел взгляд, а Хранитель тоскливо завывал в унисон сквозняку, гуляющему по коридору. Девушка обессилено упала на пол подле саркофага. Обида и ярость закружили ее в черном вихре, кружили над головой, словно стая хищных птиц. Магесса легла на пол у ног Матери, глотая слезы.

- Несчастное мое дитя… бедное мое дитя… как болит твое сердце, - в этот момент Деметре ужасно не хватало ее матери. Ее настоящей матери, но Елентия далеко, а отец в другом городе. Мерцер обещал написать, когда отправится в Солитьюд, но весна Скайрима не более предсказуема и не менее коварна, чем зима. А Мать Ночи?.. она мертва, утешит только речами, но сейчас их мало!

- Не упивайся своей горечью, моя Слышащая, - прошептала Мать, и сквозняк игриво коснулся спутанный волос Довакин. Словно призрачная ладонь провела по голове девушке в желании утешить. - Тебя ждет долгая жизнь, очень долгая. Много еще будет печали, боли. Еще больше – радости и счастья… если научишься прощать.

- Он бросил меня, - выдавила Деметра, царапая ногтями серый равнодушный к ее слезам камень пола, - бросил… а теперь вернулся. И он сам… сам!..