Огонь и сталь (СИ)

В пещере Ингвильд тепло лишь в одном чертоге — в комнате за тронным залом. Раньше здесь жил некромант, Цицерону пришлось потрудиться, что бы навести порядок за тем глупым альтмером. Насорил он, ох как насорил! Всюду трупы, кровь и кости! Деметре… Слышащей бы это не понравилось. Ей нравится, когда все красиво, чисто, уютно… пришлось перетащить сюда некоторые его вещи из убежища, но это того стоило. Унылая комната теперь стала достойна служить вечной обителью его Слышащей.

Девушка не успела закричать. Беззвучно билась в руках Цицерона, силилась оторвать его пальцы от своей шеи, пыталась глотнуть теплого стоячего воздуха, но шут опытный ассасин. Ей не вырваться. Дура, не понимает, что в палатах Отца Ужаса ей не придется торговать собой! Она будет плясать вместе с сынами Матери Ночи, прислуживать им за столом, а об ее теле, о таком прекрасном нежном теле позаботится Цицерон. Когда она безвольно обмякла в руках имперца, серые глаза потускнели, и девушка мягко осела на пол, шут счастливо рассмеялся. Его радостный, горький от безумия хохот зловещим эхом разносился по коридорам пещеры. Подхватив безжизненное тело на руки, он закружился на месте.

— Теперь мы вместе! Вместе–вместе–вместе! Слышишь, Слышащая? Ты слышишь Цицерона? — кончиками пальцев мужчина провел по еще теплой щеке. Румянец на ней медленно таял. — Мы будем здесь вдвоем, только вдвоем! Слышащая и Цицерон, Цицерон и Слышащая! — резко остановившись имперец нахмурился. — Только платье нужно другое. Правда, Деметра? Синее–синее, синее синего! Цицерон сам, сам тебя переоденет! — ослепленному скомороху казалось, что девушка в его объятиях радостно улыбается и кивает, льнет к нему, пытаясь сохранить последние крохи живого тепла. Бережно уложив ее на крытую шкурами кровать, мужчина кинулся к дубовому сундуку. Он подготовился, подготовился! Его Слышащая будет красивой! Самой–самой красивой…

========== DINOK AhRK ASK (Смерть и любовь) ==========

Скьор, запыхавшийся, опустил щит и вытер вспотевший лоб, глядя на девушку из-под кустистых бровей. Босмерка, худая да рыжая, словно лисица, не отрывала от Соратника темно-янтарных глаз. В битве ли, в ярости глаза эльфки всегда темнеют. А так — искрятся, словно золото.

— Ох, загоняла ты меня, девочка, — выдохнул воин, и меч его описал дугу в воздухе, сверкнув серой сталью, поймав поцелуй солнечных лучей, — гляди-ко, тщедушная, в чем дух только держится, а в битве пляшешь не хуже многих.

Кодлак, наблюдавший за тренировкой, одобрительно кивнул. Она окрепла телом, но раны в ее душе и сердце еще кровоточат. Они никогда не заживут, останутся шрамами на всю ее жизнь, вечным напоминанием о жестокости и бессердечии… Предвестник видел, как стыдится Тинтур своих ушей, прикрывает их волосами и банданой, босмерскими узорами расшитыми, чтобы не увидел кто, что острые кончики отсечены. Левое ухо обрезано аккуратно, закругленно, будто кто жестокости ради придать хотел ему форму человеческого, а вот правое, очевидно, лишь надрезали, а затем грубо оторвали. Сердце старого воина кровью обливалось, когда он смотрел на нее, одинокую в своей пережитой беде и не желающей делить свою боль ни с кем. Вилкас, сидящий рядом, тоже не сводил серых глаз с босмерки. Юноша ревновал Предвестника к ней, не понимал, почему Кодлак так возится с остроухой дикаркой, но все же тянуло его к девушке. Словно корабль, жаждущий к местам родным причалить, все норовил парень возле нее оказаться. На ужине рядом садился, на охоту пару раз с ней ходил, но Тинтур только зверем глядела да в лес убегала при первой возможности. Вилкас злился, печалился, но насильно девке мил не будешь. И когда заговорил наставник, юноша вздрогнул.

— Тинтур доказала свое умение. Думаю, можно принять ее в Соратники. Она будет достойным пополнением наших рядов.

Северянин надменно фыркнул, скрестив руки на груди и щурясь на солнце.

— Лесные эльфы — дурные воины. Охотник она ловкий, спору нет, но как боец… труслива да капризна! Она никого не слушает, в разгар битвы может исчезнуть, а когда почти все закончится, выскакивает откуда–то из кустов и давай топорами размахивать! Настоящий воин всегда опасность лицом встречает!

Предвестник тихо рассмеялся. Вилкас истовый Соратник, отважный, доблестный, но слишком уж пылок. Не видит много и не желает видеть. Хоть и прав он, но гнать эльфийку прочь из Йоррваскра Кодлак не может. Да и не хочет. Так ли давно он был мальчишкой в Хаммерфелле?.. воспоминания поблекли, казались теперь не более, чем сном, далеким и зыбким. Словно и не было того юнца, служившего телохранителем благородному лорду…

— К тому же она не прошла испытаний, — продолжал Вилкас, сжимающий рукоять своего меча. Скьор холодно взглянул на него.

— Вот испытай ее! Давай, волк, покажи нам свою удаль!

— Что я, с женщиной драться буду, — напыщенно заявил норд. Скьор громко расхохотался, запрокинув голову.

— Женщина она под одеялом, а сейчас — сестра твоя по оружию! Так что не спорь со старшим, щенок, хватай меч да становись!