Огонь испепеляющий

Словно услышав мои слова, ко мне пришла стихия: я почувствовала на своей щеке легкое дуновение ветра. Я закрыла глаза, и перед глазами тотчас же появилась моя семья: мать, которая всегда переживала за меня, брат, иногда безрассудный, иногда спокойный и рассудительный. Никогда не понимала, как эти качества могли сочетаться внутри него. Иатар, несмотря на это, всегда оставался преданным семье, что бы ни происходило. Увидела я и отца, который в детстве любил потчевать меня прекрасными историями о чудесных животных и других мирах. Конечно, они уже знают о том, где я нахожусь. Маары не могли не сообщить. Надеюсь, что скоро смогу их увидеть.

— Не сможешь, ведьма, — тихий голос вырвал меня из воспоминаний.

Открыла глаза и увидела фиолетовые огни у двери. Палач пришел ко мне?

— Почему? — спросила я.

Некоторое время он молчал. Мое чутье подсказывало, что дела плохи, и цепи на мне не из-за приступа. Есть и другая причина.

— Отпечаток магии, взятый на месте убийства, успокоился, — все же ответил он странным голосом.

— И он совпадает с моим, — не глядя на него, закончила фразу я.

Сказала это и ужаснулась: я убийца! Как такое может быть? Я не помню, чтобы во время приступа я теряла рассудок. Да, была боль, была вырвавшаяся на волю стихия, но я помнила все. Однако отпечаток и петля не могут врать. Как?!

— Что показала петля? — чувства, рвущиеся наружу, надо было сдержать во что бы то ни стало; голос мой прозвучал отстраненно.

Я старалась держать себя в руках, хотя все рушилось на глазах. Если я сейчас отпущу эмоции, то сила может снова откликнуться, и на этот раз все будет хуже, ведь теперь я была в магических цепях в камере с усиленной блокировкой. Сорвусь — и боль не сможет выйти, выжигая изнутри.

— Ты увидишь это во время вынесения приговора. Возможно, и раньше. Скоро тебя поведут к Императору.

— Вот как, тар дэ’Нораан желает лично увидеть убийцу, — горько усмехнулась я.

Дракон едва заметно скривился:

— Помни, что ты говоришь об Императоре, Марика.

Я промолчала. Именно в этот момент ярко представила себе, что меня ждет. Последняя ниточка к спасению могла быть только в руках Императора. Если мне покажут, как именно все произошло, возможно, я смогу что-то вспомнить или объяснить. Лишь это оставалось. Сердце болезненно сжалось, когда я подумала о семье. Что будет с ними? Клеймо позора отныне навсегда останется с ними. Как можно?! Ведьма голубых кровей убила мага?! Нет, не сметь думать об этом!

— Я еще жива, — прошептала я, не обращая внимания на палача, — я еще жива!

Дракон непонимающе смотрел на меня несколько минут, а потом медленно подошел и заглянул в глаза:

— Марика?

— Спасибо, Адар, что спас остальных. Тяжко мне бы пришлось, если бы с ними что-то случилось.

Я видела, как огненные глаза постепенно заволакивала фиолетовая дымка. Завороженная этим зрелищем, я вдруг вспомнила, что говорил мне отец. Огненный цвет глаз дракона говорит о том, что ему уже очень много лет, как правило, больше пятисот. До этого момента глаза напоминают человеческие, за исключением, пожалуй, вертикального зрачка. Иногда глаза взрослого дракона могут возвращаться к прошлому цвету, но такое бывает очень редко.

Магия некоторых древних существ имеет свой цвет, кроме основного огненного. У этого дракона она была фиолетовой. Моя же стихия, придя ко мне, со мной и оставалась, не покидая ни на секунду. «На то я и ведьма», — подумала я и усмехнулась своим мыслям.

Адар Корай вдруг наклонил голову набок, словно к чему-то прислушиваясь; резко встал и, махнув рукой, открыл все мои цепи.

— Нам пора. Император ждет.

Вставать я не спешила, знала, что тело не послушается сразу: лед по-прежнему сковывал шею, постепенно распространяясь. Растирая затекшие руки и ноги, поймала на себе недовольный взгляд Адара и медленно поднялась, держась за стену. Странно, но теплоту в ней я больше не чувствовала. Палач уже открыл дверь камеры и ждал меня в коридоре.

— А где стража?

Спросила и поняла, что не стоило. От дракона веяло силой даже с учетом того, что магию здесь закрывали. Однако к нему это большого отношения не имело, ведь огонь — их природа, отрезать путь души к магии невозможно.

— Она мне не нужна, — усмехнулся он и направился вправо по коридору.

Мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Шли мы очень долго, хоть и камера моя находилась на верхних уровнях. Серые стены, бесконечная вереница дверей, которые ничем не отличались друг от друга. Но к одной из них меня еле уловимо потянуло: там был Маррад. Все же магия крови не дремлет.

— Они уже знают, что отпечаток наконец успокоился?

— Еще нет. Но они будут присутствовать на казни.

После этих слов меня затрясло; в ту минуту я ощутила, что смерть близко. Что бы я ни делала, как бы не пыталась доказать им, что моей вины здесь нет, мне они не поверят. Я не сама магия, я лишь сосуд для нее. Император был моей последней надеждой, как бы странно это ни звучало.