Огонь на поражение

– Муть ты несешь, Дронов. Часы стоят десять штук баксов. Судя по твоему «прикиду», если на тебя и накатили, то вряд ли запросили так мало. И потом нужны именно эти часы? Другие купи.

– «Ролекс»?

– Да.

– Серебряные?

– Платиновые не хочешь?!

– Десять штук – это с убитого афганца. «Паленые». А так – двадцать – двадцать пять тысяч долларов.

Девушки быстро переглянулись.

– Кто купил у вас часы?

– А с чего ты взял, что у нас их покупали? Что у нас вообще были какие-то часы?

Эта девчонка с пистолетом мало походит на «человека с ружьем» из знаменитого фильма. Тому, наивному, был нужен только кипяточек. Этой – чего-то покруче.

– Да ладно, Анжелка. Может, я и напилась… Но сейчас для нас не эти «бабки» уже важны, нам нужно выпутаться… По-моему, мы влетели… В какое-то очень вязкое дерьмо…

– Это без балды… – вставляю я.

Анжелика – черноволосая и черноглазая. И хороша собой. Но стерва. С такой приятно общаться, когда нечего делать. Нам с ней – нечего. Но она этого не знает.

Руки ее снова напряжены, пистолет поднят на уровень моего лба, в глазах – слезы, уголки рта опущены. Сейчас возможно все: она может и выстрелить, а может и зашвырнуть пистолет в угол и разрыдаться. Чувствую, как по спине стекают струйки…

– А чайку? – слышу свой голос словно со стороны.

– Что?

– Ну раз выпить не наливаете, может, чайком угостите?

– Чайком?

– Ага. Только покрепче. И-с сахаром. Я слышу хохот. Но истерика не с Анжеликой – Кристина села на пол, закрыла лицо руками и смеется, раскачиваясь из стороны в сторону.

– Ты… поняла… Лукашева?.. Ему… ха-ха-ха… чайку… нужно… «И непременно с сахаром…» Ой… я щас сдохну. И с вареньем… Клуб… клубничным… ха-ха…

Девушка упала на бок, плечи ее трясутся, она почти рыдает…

Анжела делает несколько шагов к подруге, наклоняется, не сводя с меня ствола, рукой трясет се за плечо.

– Э-э… Прекрати… Ну прекрати же! – Бросает на меня быстрый взгляд, дергает пистолетом:

– Сидеть! – Хватает Кристину за волосы, дергает сильно. – Да прекрати же!

Та вдруг резко бьет Анжелку по лицу, тоже вцепляется в волосы…

Пусти! Больно!

Визг! Девчонки отчаянно колошматят друг дружку. Для меня важно то, что ствол направлен в потолок. Быстро встаю и выхватываю браунинг. Вынимаю обойму, передергиваю затвор: патрон падает на пол. Кладу оружие в карман пиджака и снова усаживаюсь в кресло.

Девчонки на ковре разом затихли и смотрят на меня.

– Так как насчет чайку? Только не нужно «ха-а-ррро-ший кр-р-р-аснодарский», лучше цейлонский.

– Цейлонского нет, есть индийский, – произносит Кристина.

– Из Индии?

– Да нет, обычный, со слоном.

– Тоже хорошо. И – булочку с маслом.

– С чем?

– Или с вареньем. С клубничным.

– А вы нас… не убьете?.. – вступила в разговор Анжелка.

– Не-а. И даже не изнасилую. Чтоб вам и не мечта-лось. – Анжелка вдруг перешла на «вы». Ну да что говорить – стресс, он и в Африке стресс. А кто сказал, что для меня предыдущие минуты были самыми приятными в жизни?.. – Кстати, девчонки. А что вы собирались с трупом делать?

– С каким трупом?

– С моим. Расчленить на части и выносить хозяйственными сумками?

– Да мы…

– Это я к тому, что спички – детям не игрушка. А оружие – тем более. Откуда у вас браунинг?

– Купили.

– На рынке?

– Да нет, в магазине. За бугром.

– На всякий случай?

– Ага. Время-то какое.

– Провезли без проблем?

– Конечно. На таможне же все ребята знакомые. Кто нас проверяет?

– Вот именно. Но часы-то забрали… Пошли на кухню, за чаем и потолкуем. К тому же я не завтракал. Через десять минут мы уже мирно болтаем.

Кристина рассказала, как получила часы, что произошло потом.

– Сам понимаешь, предъявлять их нужно было или сразу, или… Когда выяснилось, что одного пассажира застрелили на автостоянке, – тут как начали таскать. Ну, мы с Анжелкой решили никому и не говорить. Уже и не рады были, что связались…

– Во-во… А выбросить десять «кусков» в мусоропровод – сам понимаешь… – добавляет Анжелка.

– Понимаю. Верх пижонства.

– Это если мягко сказать. Потом как-то забылось: ну лежат себе и лежат…

– А сегодня заходим в комнату отдыха – только с рейса – нас уже ждут.

– Кто?

– А хрен его знает! Мужики.

– Сколько?

– Трое.

– Какие из себя?

– А никакие. Ни рыба ни мясо. – На лице Анжелы выражение полной брезгливости.

– И уж подавно – не птица, – кивает на мой галстук Кристина.

– Девчонки, вы же с людьми работаете… Кем они вам показались? Бандиты?

Рэкетиры? Уголовники? Шпана? служивые?

– Только наглые, – резюмирует Лукашева.

– Многие работают под наглых. Служба у них такая.

– Да нет, не то. Мы же действительно всяких повидали. А у этих поведение – холуйско-заносчивое. Одновременно.

– Дескать, все могем?

– Ну вроде.

– Какие-то «ксивы» вам предъявляли?

– Ну да, один что-то сунул под нос. С двуглавым орлом на обложке.

– Сейчас двуглавые орлы в моде. Что ни банк, то «Русский», что ни фирма, то «Российская». И – орел тут как тут… – комментирует Кристина. – А само удостоверение я и не рассмотрела. В смысле – не прочитала. А на фото мужик, что предъявлял, – в погонах, это точно.

Спрашивать девушек о подлинности документа смысла нет. Да если и подлинный – владелец может быть мнимый. Очень даже мнимый.