Огонь на поражение

– То есть ведомство вы не рассмотрели.

– Да смотрела Кристинка одна! Я бы – еще и на зуб попробовала.

– Ага, на зуб… Как же… – хмыкает та.

– Но не милиция?

– Точно нет. Эти для нас вроде как свои, привыкли.

– А те, значит, «чужие»?

– Вроде.

– Встретили они вас, что дальше?

– Да жуть какая-то. Один дверь закрыл, стал рядом.

«Лукашева и Ковальская?»

«Да».

«Вы попали в неприятную историю. Крайне неприятную и опасную. Смертельно».

Да, говорил этот один, у двери, он потом начал прохаживаться эдак вдоль стены. Двое других стали по углам, получилось, что у нас за спиной.

«В чем дело-то?» – спросила я. А он смерил взглядом с головы до ног – и молчит. Тут Анжелка не выдержала:

«Чего надо?! Сейчас закричу – ребята сбегутся…»

«Не сбегутся. Вам не пришло в голову, что мы легко прошли в служебное помещение аэропорта? Международного аэропорта. И так же легко выйдем. Если нужно – вместе с вами. Но боюсь, что в этом случае вас уже не найдет никто. И никогда».

И снова замолчал. Просто ходит и рассматривает нас. «Что вам надо?» – спросила я. И чувствую, голос – словно маятник.

"Если вы думаете, что умрете, – да, умрете. Только не скоро. И не быстро.

Перед этим вам предстоит узнать, какую нестерпимую боль может испытывать тело.

Нежное девичье тело… Как оно покрывается рубцами ожогов, как обезображивается лицо…"

Вообще-то, мы страшно перепугались. Может, это маньяки какие-то… А этот сказал:

«Часы».

«Часы?» – проговорила я автоматически, не сразу даже сообразив, о каких часах речь.

«Ну да. Часы одного пассажира». – И тут самое странное, – вступает в разговор Ан-желка. – Один из парней подходит к столу, вынимает из «дипломата» пачку денег, бросает…

«Здесь – десять тысяч долларов. Мы их у вас покупаем».

А мы с Кристинкой совершенно растерялись. После такой «накрутки» – мы не то что часы, мы бы им все что угодно отдали. А тут… Переглянулись, потом я посмотрела на того, что нам угрожал.

«Можно взять?»

«Можно», – ответил тот, кто положил деньги. Я решила – значит, он у них главный…

«Где часы?»

«Здесь».

«В этой комнате?»

«Нет. В диспетчерской. В столе заперты».

«Ты! – Он указал пальцем на Кристину. – Идешь за часами, твоя подружка остается здесь. И – без глупостей. Иначе и ей крышка, и ты не убережешься. Все поняла?»

«Да…» «Не слышу?»

«Да!» «Иди. У тебя – десять минут».

– Короче, пошла я в диспетчерскую. Лукашева осталась.

– Одна?

– Да. А куда бы я делась?

– Тут другое. Если их «ксивы» – такие «вездеходы», один из парней наверняка сопроводил бы… Или – боялись засветиться.

– Может, и так. Зашла я к диспетчерам, в столе взяла пакет с часами…

– Тебе что это, Фемминг их в пакете передал?

– Да нет, я забыла сказать: мы с Анжелкой вроде расписку написали, на всякий случай, что «Ролекс» принят на хранение на время полета…

– Так чего же сразу властям не сдали?

– Мы же сказали – хрен бы нам кто поверил, – говорит Лукашева, – а от международного – отстранили бы точно.

– Да и десять «кусков» на дороге не валяются…

– И это тоже.

– Ладно, что особенного. – Кристина пожимает плечами. – Принесла «Ролекс», отдала…

– Деньги вы все-таки получили?

– Да. И написали расписку. Только – на двадцать штук.

– Сразу весь их «накат» и прояснился… Ребятам для отчета, а десять «штук»

– на карман… – добавляет Лукашева.

– И все?

– Все. Перед уходом тот, что расплачивался, предупредил, что это важная государственная тайна. И еще: если кто-нибудь будет интересоваться часами, – позвонить. Оставил номер…

– Какой?

Девушка называет. Никаких ассоциаций. Скорее всего – просто контакт-автоответчик.

– На чье имя писали расписку?;.

– А ни на чье… Просто: нами, Кристиной Ковальской и Анжелой Лукашевой, получено двадцать тысяч долларов США. И – все. О часах и речи не было.

– А что вас больше всего беспокоит? Деньги. Почему они вообще; нам их дали?.

– Кнут и пряник…

– Что?

– Они решили действовать наверняка. И – просчитали реакцию. Испуганная девушка способна на немотивированные поступки. Оглушив вас страхом, они следом – оглушили вас деньгами. Большими. И – возможностью выпутаться из неприятной и опасной ситуации не только без ущерба, но и с прибылью. Еще плюс – они купили ваше молчание и сотрудничество. Еще – вы теперь агенты.

– Агенты? Чьи?

– Откуда я знаю – может, сенегальской разведки. А может быть – шпионы, диверсанты и реставраторы капитализма.

– Но мы же…

– Это только в фильмах про шпионов расписки о сотрудничестве пишутся только что не кровью, дескать:

«Я, такой-то, буду бдительно сотрудничать с ЦРУ и выдавать тайны КГБ». На первом этапе достаточно получить с вас расписку на сумму, которую вы не сможете отдать при предъявлении.

– Да мы можем и послать любого предъявившего так далеко…

– Это вряд ли. Подойдут крутые «кожаные» парни или те, кто работает «под крутых», заявят, что купили ваш должок, и потребуют немедленной оплаты. Да еще накатят: или включим «счетчик» – десять процентов в день, или… А вот второе и будет означать услугу, для вас вполне выполнимую.

– Трахнуться с кем-то…