Огонь (СИ)

— А трахалась зато с каким удовольствием! — цинично произнёс Лопаточкин.

— Просто попробовала член своей подруги.

— Оно и видно. Сама найти не можешь что-то стоящее, вот и цепляешься за чужое.

— Лучше тебе сейчас заткнуться, Лопаточкин, — процедила сквозь зубы Инга. — Пока я совсем не разозлилась.

— Ну-ну. — Эрик оглядел Мельскую с ног до головы. Насмешливо произнёс: — Посмотрим, как у тебя получится обойти Еву. До сих пор не получалось.

— Вот ты-то мне и поможешь!

Де Лавье презрительно фыркнул и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью. Настроение было отвратительным. Мало того, что сучка Ева где-то нашла себе кобеля, так ещё и коварная Мельская поставила его в безвыходное положение. Ничего не оставалось, как подчиниться её требованиям. А ведь договор на первый взгляд казался таким прозрачным...

Вот и поплатился, благодаря собственной лени читать внимательнее важные документы! Наверняка юристы Мельской позаботились о лазейках, чтобы наделить хозяйку неограниченными правами.

Ни ради Евы, ни ради своей поруганной гордости рисковать деньгами Лопаточкин был не готов. Вот потом, когда пройдёт выставка, он получит прибыль и пошлёт Мельскую туда, куда собирался. И Еву вернёт. А затем сделает всё, чтобы она пожалела о своей неверности.

Эрик вышел из ресторана и пошёл по направлению к машине. Залез в салон, завёл двигатель и включил фары. Прищурился. Впереди, в ксеноновом свете, заворачиваясь исполинской змеёй, крутились мелкие снежинки.

— К-какого чёрта? — недоверчиво спросил Лопаточкин и протёр глаза.

Наваждение прекратилось. Де Лавье включил скорость и нажал педаль газа, небрежно выруливая со стоянки. По дороге едва не зацепил чужую машину.

— Что за хрень! — громко выругался.

Облачко пара вылетело изо рта. Почему-то сильно похолодало. На лобовом стекле появился иней. Пришлось включить печку, чтобы согреться и увеличить обзор. Бред, но, кажется, начиналась метель.

Лопаточкин остановил машину и попытался открыть двери, чтобы выйти и осмотреться. Но замки словно вмёрзли в пазы. Стекла стремительно леденели, покрываясь морозным рисунком. Печка уже работала на полную мощность.

— С-сентябрь же!

Стуча зубами от страха, вмиг протрезвевший фотограф и продюсер наблюдал, как скрипит и ноет от нарастающей стужи металл автомобиля. Двигатель должен был давно заглохнуть, но нет. Он исправно работал, выдавая живительное тепло. Изморозь медленно и упорно расползалась по лобовому стеклу. Невидимый художник развлекался: там на глазах появлялся дракон.

Что делать дальше, Эрик и представления не имел. И подпрыгнул на месте, когда сначала застонали, а затем одновременно полопались боковые и заднее стёкла, щедро засыпая его мельчайшими осколками, словно дождём.

Лопаточкин вжался в кресло, чувствуя, как оно стремительно теплеет под ним. Мокрые штаны мгновенно задубели.

— Пожалуйста, пожалуйста, — стенал фотограф, не имея ни малейшего представления, что происходит.— Я не буду больше пить. Никогда не буду. Никогда. Я буду ходить в церковь и подавать бедным. Только пусть всё закончится...

Его словно услышали. Искрящаяся снежная змея вокруг заледеневшей машины внезапно растеклась бело-голубым потоком. Лопаточкин смотрел сквозь дырку разбитого окна, как мощные кольца раскручиваются и рассыпаются на крохотные частички, удаляясь вглубь парка и поднимаясь в небо. Наконец они вспыхнули и пропали. Резко потеплело.

Эрик повернул голову и часто задышал от нового приступа паники. Узор на лобовом стекле превратился во вполне читаемый текст, но буквы на глазах стекали крупными каплями.

Ридерик злорадно улыбнулся, сжав пальцами маленькую белую искорку, прилетевшую с донесением. Шутка удалась. При случае предупреждение быстро превратится в возмездие. Этот шелудивый пёс теперь и близко не подойдёт к его любимой Снежинке.

Глава 7

Запах осенней влаги. Фонари, освещающие тёмную площадь перед рестораном. Ридерик, обнимающий меня на парадном крыльце. Чёрный роскошный «Майбах», останавливающийся прямо перед лестницей...

Все эти события чётко отпечатались в памяти в тот тёплый поздний вечер. Эти и многие другие, произошедшие чуть позже. Я часто грелась воспоминаниями, когда становилось совсем невмоготу.

Ласковая улыбка Ридерика и любящий взгляд. Дуновение ветерка и крохотные снежинки, парящие в окружающем воздухе как маленькие искорки, вопреки законам физики.

— Уедем отсюда, — тихо сказал дракон и повёл меня прямиком к машине.

Водитель предупредительно открыл дверцу, приглашая нас в комфортабельный светлый салон. Я подождала, когда дракон сядет в соседнее кресло. Взгляд уперся в серебряные фужеры, стоящие на специальной подставке. Мягко играла музыка, приятно пахло ветивером и чем-то ещё. Чувствовались и сладкие оттенки сандала. Двигатель еле слышно завёлся, и седан плавно тронулся с места.

Господи. Нет. Это не сон. Отчётливо поняла, что Альросский здесь уже не первый день, а вполне освоился в моём мире. Машина аккуратно вырулила из парковой зоны на трассу и набрала скорость так, что меня мягко вжало в удобное сиденье.

— Куда мы едем? — спросила Ридерика.