Огонь сильнее мрака (СИ)

О'Беннет оторвался от кувшина. Лицо его было перепачкано песком, подбородок мелко подрагивал, но глаза смотрели ясно.

– Простите нас, – сказал Джон. – Всех.

Гэлтах кивнул.

– Спасибо, что вытащили, – сказал он и кашлянул. – Я вам завтра это... Чек выпишу и пришлю.

– Рад, что сумел помочь, – сказал Джон.

О'Беннет ещё раз кивнул и опять приложился к кувшину. Допив, отдал посуду Джил.

– Я пойду, – сказал он и икнул.

– Морли вас проводит, – сказал Джон.

– Сейчас, – пропыхтел гигант, стаскивая с себя мантию. – Минуту...

Он запутался в рукавах, едва не сшиб воздетым локтём газовый рожок на стене, но всё-таки справился и, встряхнув мантию, сложил вчетверо. Джил присела и принялась собирать рассыпавшиеся карты. Лицо её закрывали волосы. О'Беннет, хватаясь за стену, побрёл в прихожую. На обоях после него оставались грязные разводы.

Морли подобрал Предвестник, аккуратно завернул в мантию и спрятал на дно сумки. Джил сунула ему карты и ушла на кухню.

– Давай помогу кровать обратно перенести? – предложил Морли. Джон пожал плечами:

– Почему бы нет?

Сбивчиво шаркая, они внесли кровать в спальню и поставили на пыльный прямоугольник, обозначавший её обычное место. Морли закряхтел, растирая поясницу. Он почему-то медлил, не торопился уходить.

– Ну? – сказал Джон. – Чего хотел-то?

Морли, неловко переступив ножищами, подобрался нему и наставил палец на чёрную точку, витавшую в воздухе.

– Я читал про такое, – сказал он. – Монахи писали в одной книге. Это называется парцела.

– Парцела, значит, – повторил Джон, доставая портсигар. – Ну, допустим. И что там монахи писали?

Морли пожал плечами:

– В книге сказано, что все владыки по-разному использовали парцелы. У кого-то они могли перемещать предметы. Очень большие, даже скалы и дома. Кто-то с их помощью летал, кто-то – создавал иллюзии. Обычно парцелы невидимые, и получалось, будто... будто владыка летает сам по себе. Или двигает скалы силой мысли. А у них просто были вот такие крошки.

Он отёр со лба бисеринки пота:

– У Хальдер Прекрасной они превращались в огонь.

Джон закурил и, сложив губы трубкой, выпустил колечко дыма. Парцела сорвалась с места и, заложив вираж, трижды пролетела через колечко прежде, чем оно растаяло.

– Поживём – увидим, – сказал он. – Мне пока и без огня забот хватает.

Из прихожей послышался кашель О'Беннета. Джон похлопал Морли по плечу:

– Вызови-ка доктора для нашего пациента. У него, кажется, рёбра треснули. Джил перестаралась. Скажешь, мол, с лестницы упал... На другую лестницу. В общем, что-то такое.

– Договорились, – кивнул Морли. Он несмело протянул здоровенную, как угольный совок, ладонь, и они с Джоном обменялись рукопожатием. Потом Морли развернулся и вышел, пригнув голову, чтобы не задеть притолоку. Спустя минуту хлопнула дверь.

Джон постоял, докуривая. Руки больше не светились, и всё было почти нормальным, если не считать песка на полу и трёх парцел, которые медленно описывали круги на уровне его плеч. Бросив окурок в форточку, он прошёл на кухню. Джил стояла у стола, нарезая хлеб.

– Есть хочешь? – спросила она.

– Ещё как! – ответил Джон.

Джил сделала бутерброды, какие у неё выходили обычно – шматы холодной говядины в палец толщиной поверх неровно обкромсанных ломтей хлеба, и всё это от души намазано горчицей. Разлила по чашкам кирпично-бурый чай. Села напротив. Легко отхватила отросшими клыками существенный кусок бутерброда и принялась вдумчиво жевать. Раньше бы Джон решил, что всё в порядке. Раньше всё и было в порядке – по сравнению с тем, как стало теперь.

Они в молчании поели, допили чай, потом Джон налил ещё по чашке. Джил стрельнула у него самокрутку.

– Можешь их убрать? – вдруг спросила она.

Джон наморщил лоб, потом сообразил, что Джил говорит про парцелы. Тёмные частицы тут же исчезли – он не успел даже подумать об этом, просто сделал так, чтобы они пропали. Неосознанно. Так же, как до этого управлял их движением. Так же, как всю жизнь управлял собственными руками, ногами, как дышал и ел.

Русалка закурила и откинулась на спинку стула. Джон смахнул со стола крошки, упёрся в столешницу локтями. Откашлялся. Собрался с мыслями.

– Джил, – сказал он, – послушай. Я всё тот же. Не изменился. Понимаешь? Это... – он неопределённо помахал рукой, – это всё ерунда. Просто теперь больше возможностей. Сам я остался таким, каким был. Ну?

Она выпустила дым струйкой вниз. Покачала головой и затушила окурок в чайном блюдце.

– Ты видишь наши мысли, – проговорила она. – Не как раньше, по чуть-чуть, а точно видишь. Умеешь ходить в Разрыв. Вытаскивать людей из Разрыва. И светишься. И эти штуки летающие...

– Парцелы, – подсказал он. Джил отмахнулась:

– Пусть так. Неважно. Главное – можешь брать силу. И отдавать... ну, как боги отдавали. Кристалл, Джон. Ты ж его зарядил. Значит, сумеешь зарядить вообще что угодно.

Она посмотрела ему в глаза.

– Ты – бог, Джонни, – сказала она и усмехнулась. – Ты стал богом. Кровь белая... Куда уж больше-то измениться.

Репейник потянулся через стол и накрыл ладонью её руку, узкую, с обгрызенными неровными ногтями.