Огонь со мной

Больше всего мою голову занимали вопросы, почему он до сих пор не обзавелся парой, да хотя бы даже слухами об интрижках, о скандалах с какой-нибудь особенной женщиной. Это редкость для кого-то из столь древних. Неужели за всю жизнь он ни в кого не влюблялся? И тут меня больно ударила догадка: а что если он кого-то потерял? Что если какой-нибудь маг убил его женщину? Ох, как же меня донимают вопросы, которые никак не решаюсь задать.

— Опять замолчала? Тебя смущает моя дружба с Кевилсом?

— Что? — Я, видимо, действительно сильно погрузилась в свои мысли, что это вызвало ненужные подозрения. Да, Кевилс, точно. — Эмм… нет. Почему меня должна смущать ваша с ним дружба?

— Тогда что тебя беспокоит?

С чего он взял, что меня что-то беспокоит? Чутье чародеев? Хотя он прав, конечно.

— Никто и никогда не говорил о твоих свиданиях с девушками.

— Потому что их и не было. И не о чем тут говорить.

— Ты никогда не встречался с женщинами?

Он ведь лжет? Это же не может быть правдой. Он же…

— Я не девственник, если ты об этом. — Кремер притормозил и оглянулся, словно ожидая продолжения разговора.

— Я не… я и не думала, что ты девственник. Просто…

— Просто что? Задай уже вопрос напрямую, что тебя интересует?

Рискну ли? Но почему бы и нет. Сам ведь предложил.

— Ты уже… довольно… — Не хотелось говорить «старый», но как сказать иначе? — …давно живешь, сложно поверить, что ты одинок. У тебя действительно нет девушки? Почему?

Кремер оглянулся вокруг и, сделав пару вдохов и выдохов, продолжил путь. Боится, что наш с ним разговор кто-то может подслушать?

— Потому что при моем ремесле любой мой близкий человек окажется под угрозой. Я уже довольно древний наемник, как ты тонко подметила, многих успел убить, и кто-то всегда желает мне отомстить. А как лучше отомстить бессмертному, кто может страдать бесконечно долго, испытывая чувство вины, если только не через смерть самых близких?

Он хочет сказать, что его женщина могла бы пострадать. Но сложно в данных обстоятельствах обвинять его в излишней осторожности.

— Ясно, девушек нет, и Кевилс стал другом, поскольку сам силен и у него врагов не меньше, чем у тебя?

— Кевилс и без меня находится под постоянным ударом. Он такой же наемник, как и я, но он определенно сможет за себя постоять. Мне не приходится ломать голову о его безопасности.

— Из-за опасения потерять любимого человека ты обрек себя на одиночество? Не слишком ли это…

— Нет, не слишком, — грубо прервал он меня на полуслове. — Не будь ты такой юной, мне бы не пришлось объяснять очевидное. — Кремер замолчал, а потом продолжил: — Мы с Кевилсом потеряли близкого друга. Я долго пытался пережить это, в какой-то степени мне это почти удалось. А Кевилсу — нет, он до сих пор не смирился с его утратой. Наш друг был очень дорог нам, даже в голову не приходило, что он может погибнуть. Но это вдруг произошло, и произошло так же внезапно, как смерть во время сна у людей.

— Ты говоришь, что тебе почти удалось смириться. Значит ли это, что ты не смирился с его смертью и теперь избегаешь любого близкого общения?

— Не вдавайся в излишние философские измышления, рано тебе об этом еще говорить. Но ты права, говоря «почти», я все же надеюсь, что он жив, и хочу верить предположениям Кевилса. Но я не хотел бы сейчас продолжать данный разговор.

Получается, Кремер не видел, как умирал его друг. Иначе как бы он еще не смирился? Ладно, если он не желает говорить об этом, то и меня тема смерти интересует меньше всего.

— И у тебя никогда не было искушения с кем-то встречаться на длительной основе? — не унималась я, ведь в это сложно поверить.

— Я встречаюсь с девушками, но не более одного раза с одной и той же.

Это он сейчас так дипломатично обосновал, что он использует и выкидывает женщин, меняя их как перчатки? Эта мысль меня почему-то совсем не обрадовала, вот совсем!

— Женщины тебя обожают.

Не знаю, зачем я это ляпнула, но, вспоминая всех тех, кто при виде Кремера пускает слюни и вешается ему на шею, мне стало их жаль… почти жаль. Он с ними просто развлекается и отсекает, как нечто более не нужное? А потом он хоть здоровается с ними или делает вид, что они не знакомы? И это лишь по причине, что кто-то сможет причинить вред этим несчастным из-за желания отомстить наемнику? И еще вопрос: почему меня это злит?

— Это ты сейчас к чему сказала? — недоуменно спросил Кремер.

А что непонятного-то? Меня он тоже собирался «поматросить и бросить»? Только я подумала, что у нас с Кремером есть будущее, и вот тебе — приехали. Нет, я, конечно, надеялась, что у него никого нет, я страшно признаться, но даже надеялась, что его девушку прикончил маг. Но уж точно никак не ожидала встретить эдакого казанову, который был неким бессмертным и холодным любовником всех времен и народов.

— К тому, что ты их используешь, но никому не позволяешь остаться дольше чем на одну ночь.

Может, не стоит так откровенно показывать, насколько сильно меня это задело?