Огонь в твоих глазах. Обещание

Хариле порядком опостылело принимать участие в этом странном действе. раз за разом одно и то же. Он засопел, наблюдая, как охотница снова упала, не в состоянии дать отпор, но упрямо поднялась шатаясь.

Босые ступни чуть оскользнулись. Изо рта вырвался не то стон, не то хрип. Девчонка больше не пыталась атаковать, лишь защищалась. В какой-то момент она снова пропустила удар. Второй. Третий вышиб из неё сознание, и охотница упала как тряпка.

Тин Хорвейг стоял над ней и тяжело дышал.

–Почему?! – Внезапно заорал Защитник, подняв голову к небу. – Почему ничего не выходит?! – В его глазах вспыхнуло пламя.

Серия мощных ударов обрушилась на ствол ни в чём не повинной берёзы, которая одиноко торчала на краю площадки. Тин Хорвейг, не жалея, разбивал кулаки в кровь, щедро орошая снег красным. Затем бедное дерево подверглось потоку ледяного ветра, а через минуту от него остался только обгорелый пень.

Харила замер возле лошадей и старался дышать тихо-тихо. Казалось ещё чуть-чуть и он тоже примется фыркать и жевать сено, чтобы не выделяться.

Взгляд Паситы погас и прояснился. Грудь вздымалась, будто он пробежал несколько вёрст кряду.

–Одень её! – Защитник указал себе за спину.

Тин Шноббер, немедля метнулся было к лежащей на снегу девчонке: «И так вон пот прошиб, или это не пот? Но портки сменить стоит…», – как его остановил новый окрик:

–Не трогать! Я сам.

Харила едва не упал поскользнувшись.

Тин Хорвейг, пролетев мимо, задел его плечом, лишив равновесия: «Да чтоб тебя сартоги драли вечность!» – выругался мысленно тин Шноббер, отбив зад об лёд. Его терпение было на пределе.

Защитник одёрнул бесстыдно задравшуюся рубаху. Чуток повозился, тщетно пытаясь натянуть на девчонку штаны, но, свирепея, плюнул на это дело.

–Захвати её вещи, – приказал он и поднял Киру на руки.

6.

Один кошмар плавно перетёк в другой. Судя по окружавшей обстановке, Кира была у Матрёны. Пасита сидел рядом и держал её за руку. Он что-то тихо шептал, но она не могла разобрать ни слова. Затем принялся целовать её пальцы, прижимая ладонь к своему лицу. Кира хотела выдернуть руку, но не смогла даже пошевелиться.

Когда снова открыла глаза, уже наступило утро или даже день, по брезжившему в маленьком окне серому мареву было не разобрать. Она снова находилась у Матрёны в избе, но даже не удивилась. Привыкла.

«Надо бы домой. Вдруг мама уже вернулась и будет волноваться?» – Кира попыталась подняться с постели.

– Ну и куда ты собралась? – Знахарка осторожно уложила её обратно, сопротивляться у охотницы не было сил.

– Кирочка, все хорошо, – подскочила Есения и взяла за руку, – я сходила к тебе домой утром. Анасташа ещё не приехала. Не волнуйся, мы тебя вылечим.

Ловкие пальцы забегали по телу, проверяя повязки. Есения отошла, взяла склянку с отваром и вопросительно посмотрела на Матрёну. Знахарка одобрительно кивнула и, прихватив ушат, вышла из горницы. Отмерив, несколько капель, Сеня разбавила их водой.

– Выпей, – черпачок коснулся растрескавшихся губ, – оно, правда, противное, но хорошо помогает.

Кира покорно проглотила горький настой и без сил опустилась на подушку:

– Мне сон приснился. Странный, – она непроизвольно вытерла руку об одеяло.

Есения тревожно обернулась, убеждаясь, что Матрена не слышит. Наклонившись к Кире, шепнула: