Огонь в твоих глазах. Выбор

Защитники переглянулись, и с завидным согласием покачали головами.

— Хаанас-Маалун… Хаанас-Маалун… — бормотал под нос Нааррон, затыкая пробирку. — И правда, что-то знакомое. — Он осмотрел содержимое на просвет. — А! Вспомнил! Это Дева-Зима, если не ошибаюсь. А ошибаюсь я в таких вопросах редко.

* * *

— М-да, — протянул Настоятель, — когда снова повернулся к собеседникам. После краткого, но обстоятельного пересказа событий он долго смотрел на расстилающееся за окном зимнее море. — Похоже, дело серьезнее, чем мы думали, раз сартоги просят у нас помощи.

— То есть, — начала Кира, осторожно подбирая слова, — то, что мне снится — правда?

— По крайней мере, ее крупицы точно присутствуют, — ответил Настоятель Агилон. Случаи ясновидения у Защитников в преддверии судьбоносных событий не редкость. Как, впрочем, и у жриц Киаланы, и у братьев Керуна… Как и у самых обычных с виду людей. Но те, кто хоть немного прикоснулся к силе богов, все же имеют больше шансов быть предупрежденными.

— Он просил помочь, — Кира сглотнула, чувствуя, как во рту пересохло. — Я должна запечатать Излом? — она хорошо помнила глухие удары и расходящиеся в стороны трещины. — Или уничтожить рвущееся оттуда чудовище?

«А, может, оно уже вырвалось?» — противно защемило где-то у солнечного сплетения, от одного воспоминания о красавице-сартожке.

Повисло молчание, и от этого стало не по себе.

— Твое дело — запечатать Излом, чудовищ предоставь нам, — нарочито весело ответил Пасита, глаза которого возбужденно заблестели, словно бы мыслями он уже пребывал в битве.

— Все! Пока отдыхайте, завтра я отправляюсь на Совет, там и решим, как поступить.

Все разошлись, включая Агилона с Наарроном, и охотница осталась наедине с дедом.

— А ты молодец. Не бросила тин Хорвейга. Я рад, что смог сделать из него достойного Защитника, хоть и сам до последнего не верил, — улыбнулся Настоятель. — Но другой твой поступок был неосмотрительным.

Кира сразу сообразила, речь об экспериментах с кольцом, и поникла.

— Я…

— Мне уже известно, что ты сделала это ради проверки. Могу я узнать причину?

«Причину?! Не имя? Дед знает?!» — охотница подняла голову и столкнулась с пытливым взглядом леденистых глаз.

— Я хотела убедиться, что передо мной действительно не Защитник.

— Удалось?

— Не знаю… — пожала плечами Кира, вдруг осознав, что так и не смогла понять.

— Иди поужинай, завтра трудный день. Тебе нужно возвращаться к занятиям. Киррана, — Махаррон остановил ее на пороге, — иногда стоит больше доверять людям. Я и сам в этом недавно убедился.

Улыбка поразительно изменила строгое лицо Настоятеля, сделав его сходство с отцом во много раз сильнее.

После ужина Кирра вернулась усталой. Беспрестанные вопросы о нападении во дворце то и дело сменялись расспросами о погибшем сартоге. Отвечать общими фразами без подробностей и пытаться поесть было еще той задачкой. Вдобавок в голове крутились слова деда.

«Я невысоко ценила Паситу, но он оказался готов отдать жизнь за другого. Я ненавидела сартогов, но один из них прошел Яррос из конца в конец, чтобы предупредить и попросить о помощи. Зато я верила Микору, и что из этого вышло? Ох! Как же сложно жить! Я подозревала тин Алларию… — Кира задумалась, но простить близость с тин Таллан было выше ее сил. — Пускай, даже коварная ассасинка обманом втерлась к нему в доверие, желая проникнуть во дворец, но он же с ней спал? Или Микор это ляпнул просто так, чтобы меня позлить? Только вот зачем наемнице было убивать Паситу? Не могла же она заранее знать, что тин Хорвейг за Князя вступится? Но тогда, выходит, на него был отдельный заказ?»

Странностей было много, поморщившись, охотница подошла к полке и, не раздумывая, взяла толстый том «Тварей Излома». Надо было хоть с чего-то начать разгадывать загадки.

— Может, тут найдется что-то о той самой сартожке?

В спальне на столике подле кровати ждал конверт. Кира даже остановилась нахмурившись. После всех историй со снами, ассасинами и ядами, стало слегка не по себе. Отчего-то вспомнилось, как изрыгал черную кровь сартог.

— Тьфу ты! Только поела, — ругнулась Кира. — Хотя… Скорее всего, послание еще на въезде в Орден проверили, так что переживать не стоит.

Сердце застучало быстрее, и Кира, боясь дать волю догадкам, пристроилась на краешке кровати. А затем протянула руку и взяла конверт.

«Ты была права в своих подозрениях, — гласила первая же строка. — Мое имя не Грейл тин Аллария. Когда-то меня звали иначе, но сейчас я Райхо. Один мудрец сказал: „В любви нет имен — есть только два сердца, бьющиеся как единое“. И он прав. Как бы меня ни называли, одно останется неизменным — мои чувства. Я отважился написать эти строки, потому что не желаю лгать. Целуя тебя, я был честен. Кира, бал — это не первая наша встреча, и, смею надеяться, не последняя. Если захочешь, я расскажу тебе намного больше, дай только знак».