Огонь внутри

Понимание обоюдной принадлежности друг другу — он мой, я его, — начисто уносило призрачные остатки рассудка. Оставались животное влечение, безудержная страсть и хищное желание обладать.

Именно поэтому отдавалась здесь, на сырой земле, со всей страстью, со всем пылом, на который была только способна. Отдавалась — и получала гораздо больше.

Толчки стали грубее, жестче. Ингвар оторвался от моих губ и, крепко схватив волосы на затылке, посмотрел в глаза. Он говорил, что у драконов нет такого внутреннего зверя, какой есть у оборотней. Но сейчас я, казалось, видела именно его. Оскаленный рот, изрезанное острыми чертами лицо и горящие огнем глаза с вертикальными зрачками.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ На миг испугалась, но контрастная смесь страха вперемешку с удовольствием резко привела меня к финалу. Выгнувшись, я вскрикнула, взрываясь и собирая себя по кусочкам. Но даже там, на самом пике наслаждения, я видела драконьи глаза на человеческом лице.

Ингвар зарычал совершенно по-звериному. Вибрации отдались в его груди и перешли ко мне. Он еще раз толкнулся вперед и замер, придавливая к земле всем телом.

Тяжело дыша, уткнулся лицом в шею. Горячее дыхание обжигало, заставляло соски напрячься, что было ощутимо даже сквозь ткань. Кажется, тело было готово ко второму раунду — а вот я нет, поэтому старалась не выдать неожиданно острого возбуждения.

— Что же ты со мной делаешь, Агата… — выдохнул Ингвар.

Внутри сжалось от этих слов. Не внизу живота, гораздо выше. Это сердце щемило от неприкрытой нежности в его голосе.

Весь день мы провели у озера. Пили вино, рассказывали друг другу о своей жизни, занимались любовью. Последний пункт — чаще всего, как будто пытались компенсировать несколько дней в разлуке.

Одежда высохла только к вечеру, тогда мы и засобирались обратно. Честно говоря, мне не хотелось возвращаться во дворец. В последнее время он стал для меня максимально чуждым, хоть я и старалась это чувство подавить, скрываясь за хлопотами по подготовке.

На следующее утро мы вновь вернулись к своим делам. Когда Корделия разбудила меня, половина кровати, на которой спал Ингвар, оказалась пуста. Он в последнее время активно занялся делами королевства, чтобы после свадьбы хотя бы неделю провести в спокойствии.

— Доброе утро, Агата, — сухо кивнула Корделия. За все время, что я её знаю, драконица ни разу не улыбнулась. — Я зашла, чтобы разбудить вас. Слуги принесли завтрак, через полчаса придет портниха на первую примерку платья.

— Да, спасибо, — сонно вздохнула я, уткнувшись лицом в мягкую подушку. Хотелось урвать еще хотя бы минуточку сна, но организм уже проснулся. Пришлось вставать.

Ближе к окончанию завтрака пришли Эйприл и Карла. Забыв, что в шестнадцать лет девушки считаются совершеннолетними в большинстве королевств, сестры совершенно по-детски вскрикнули, восхищаясь большой кроватью, и начали на ней прыгать. Две темные косы весело прыгали вверх и вниз вслед за хозяйками.

— Мы пришли посмотреть на платье! — заявила Эйприл, когда им надоело дурачиться. Спрыгнув с кровати, она ловко надела туфли и присела на стул рядом со мной.

— Я поняла, что не по мне соскучились, — насмешливо поддела я, не скрывая улыбки.

Карла, надув губы, спустилась с кровати, но туфли надевать не стала. Но тут же оживилась, спросив у меня:

— Агата, а ты не будешь против, если дома мы подругам будем хвастаться, что у нас сестра — королева драконов?

Вопрос был задан из вежливости, наверняка они перед всеми уже похвастались.

— Думаю, уже весь континент знает мое имя, — криво улыбнулась я и заметила: — Но я не стану королевой. Это титул, который носят правители Каринтии, Вормесса и других стран. У драконов есть вождь.

— А ты тогда кто — вождица? — хихикнула Эйприл.

Карла хрюкнула от неожиданной шутки, но тут же смущенно прикрыла рот рукой.

— Я буду женой вождя. Когда обращаются не к Ингвару, а к нам обоим как к правящей паре, то говорят «правитель» и «правительница», — терпеливо пояснила я.

Эйприл насмешливо округлила глаза. Захотелось показать ей язык, но я сдержалась. Все-таки уже взрослая женщина, скоро замуж выйду, нечего с девчонкой дразниться.

Дверь открылась, и показалась золотоволосая голова Иларии. Девушка нашла меня взглядом, приветливо улыбнулась и сообщила:

— Платье готово к примерке, Агата.

Эйприл и Карла, снедаемые любопытством, выскользнули в коридор, я — за ними. Только сначала залпом допила остатки вкусного чая из смородины — в Каринтии такого не встретишь, и, впервые попробовав его здесь, я сразу же влюбилась.

В соседней комнате, пустующей, временно устроилась портниха. Получив пространство, она практически перекочевала в покои из своей лавки: остальными заказами занимались её помощницы, она же лично создавала мое свадебное платье. Лишь за эту чуткость мне хотелось от всей души её поблагодарить.

С помощью Иларии портниха аккуратно сняла платье с манекена. Я переоделась очень быстро, так не терпелось увидеть себя в зеркале.