Огромный черный корабль

— Вы в каком звании? — грозно спросил Мероид, задыхаясь.

— Я в запасе, до офицера в свое время не дослужился, — доложил Лумис. — Но меня вряд ли призовут, я в списках ГГ на ликвидацию.

— Отпусти руку, а то я им сейчас позвоню, подскажу, где скрываются их премиальные.

— Черта лысого, глав-штурм-майор. Пока не доложите личному составу, в моем лице, каков повод для праздника, не отпущу.

— Откуда ты взялся на мою голову?

— Сами виноваты, кто присылал Пракса в Пепермиду?

— Ладно, ладно, ну, спас ты меня, и что, теперь будешь командовать? — Майор все-таки поставил стакан, загоревшись новой идеей. — Слушай, коллега, а что, если я уволю себя на пенсию, а тебя назначу преемником? Китель с погонами тебе оставлю, командовать ты умеешь, справишься как-нибудь. Приказ сейчас подпишу. Ты «пушкой» орудовать можешь? — Глаза майора уже сияли, будто индикаторные трубки в режиме накала. — Сегодня начнем прохождение ускоренного курса. Я быстренько введу тебя в основы дела. Ты знаешь, чем умнее Maшина, а она у нас умная, тем глупее может быть человек. Нет, я тебя нисколько не оскорбляю, но ведь ты все же не специалист по когерентным источникам излучения, так. Значит...

— Майор Мероид, чего ты так набрался? — Лумис смотрел на него с сочувствием.

Глав-штурм-майор часто заморгал. Лумис очень удивился такому перепаду настроения, на глазах офицера выступили слезы. Он упал головой на руки. Лумис дотянулся своей длинной рукой и обнял его за плечо.

— Ведь что-то произошло, правда?

Он даже представить не мог, что подсекло этого железная человека. Он видел его со стороны, когда майора вели расстреливать — тогда он улыбался, шутил до самого конца; даже после уничтожения Пепермиды он не напился, а тут...

— Ты мне друг, Лумис? — глухо спросил майор, не поднимая головы. — Значит, недолго тебе жить, я приканчиваю друзей. Помнишь позавчерашнее отражение атаки? — Еще бы Лумис не помнил. — Помнишь, мы обнаружили зеркалом новую колонну в предгорьях? Это были не легионеры, Лумис, — штурм-майор поднял голову. — Это был дивизион майора Гроппе, моего давнего-давнего друга, я ведь сам его пригласил тогда в шутку, при тебе. Тогда, когда у него кончились ракеты?

Лумис помнил. Он сам налил себе и штурм-майору.

— Но ведь вы не знали, что это он?

— Это меня не оправдывает, Лумис. Совсем, совсем не оправдывает.

Они выпили. Легче не стало.

— Ничего теперь не сделаешь, майор. Против нас и против вашего друга сработали обстоятельства. Так устроена эта паскудная жизнь, что внешнее окружение почти всегда главенствует над внутренними чувствами. Вы думаете, вы первый, у кого произошло подобное? Сейчас я расскажу одну историю, которая случилась со мной давно. Давайте выпьем, но чокаться не будем.

Они снова выпили и снова закусили — дожевали крих-лепешку.

— Я рассказывал об этом только однажды, да и то потом очень сильно об этом пожалел. Тогда я убил собственными руками, без всякой техники, и, кроме того, убил жестоко более чем друга, — и он повторил историю о Магриите.

— Выпей, — сказал штурм-майор. — Может, распорядиться, чтобы принесли закуски? Лучше, конечно, чтобы это сделал кто-нибудь из твоих, я в таком свинском виде.

Лумис вызвал Бенса.

ПРОЦЕСС ЧУТЬ ПРИТОРМАЖИВАЕТ