Огромный. Злой. Зеленый

«Мог бы хоть соврать, что с соседями живет!» — закатила я глаза к потолку. Или с соседями жить несолидно для такого большого босса, образ которого он нарисовал перед Мариной?

— Если хочешь, я порасспрашиваю Дита, но уверена, ты зря себя накручиваешь…

Я снова вернулась в спальню и, едва заметив кровать, поймала себя на зевке.

Неужели действительно не выспалась?

— Спасибо, Таечка, я знала, что на тебя можно положиться! — Марина разом позабыла все свои переживания и счастливо принялась щебетать о том, какое платье она себе купила. — Мы в магазин ходили, Лекс такой — выбирай все что хочешь, я оплачу. А я, значит, специально дорогущее платье выбрала. Там такой вырез — мама не горюй. Еще и спина открытая. Ну куда я его надену, блин? Не на пары же, в самом деле, в таком ходить. А у Лекса так глаза заблестели, говорит — бери, и все. А то мы сейчас прямо в примерочной его снимать начнем…

Она щебетала, смеялась. А я улеглась обратно на кровать, закуталась в одеяло и слушала вполуха.

В конце концов, Маринка поняла, что угукать я стала невпопад, пожелала мне скорее выздоравливать и отключилась.

А я уснула крепким здоровым сном.

Проснулась от телефонного звонка. Не глядя прижала сотовый к уху:

— Марина, я еще ничего не успела спросить…

— Тая, это мама, — тихий родной голос матери заставил сразу же стряхнуть с себя остатки сна. — Тая, пожалуйста. У меня проблемы. Приезжай, пожалуйста.

— Мама, — я села на кровати, голос был нетверд после сна, но намерения самые решительные, — я уверена, что ты можешь решить свои проблемы самостоятельно. Ты больше недели обо мне не вспоминала, так что вдруг изменилось?

— Тая, меня… меня хотят убить.

— Что?.. — но мама уже положила трубку.

Я долго ещё смотрела на погасший телефон. Во мне боролись противоречивые чувства. С одной стороны, мама была прекрасным манипулятором, и я не могла быть уверена наверняка, что этот звонок — не очередная её попытка вернуть меня в семью. Отвратительная в своем эгоизме попытка, но так похожая на привычные методы Орловой-старшей.

С другой стороны…

Она ведь не звонила мне все эти дни, не давала о себе знать, не строчила жалобных сообщений. А тут попросила приехать, и тон её голоса казался опустошенным. Вдруг случилось что-то по-настоящему ужасное? Я, конечно, давно разочаровалась в собственной матери, но смерти ей не желала.

Мы всегда жили вдвоем. Сколько я себя помню, каждый день моей жизни. Никого, кроме нас. Отец погиб, и мама больше не выходила замуж. Я была благодарна ей за эту верность моему папе (хотя теперь крепко сомневалась, что дело только в верности, а не в том, что мама хотела всем управлять сама). Она и мне пыталась привить мысль о том, что мужчины ненадежны и недолговечны. Полагаться следует только на себя. Всегда. Во всем. Мужскому полу опасно доверять — потом ты горько пожалеешь.

Я существовала с этой установкой, росла с ней, отстранилась от парней в институте, не знакомилась на улицах. Мне хватало материнского контроля, и я справедливо считала, что отношения ничем хорошим не кончатся.

Пока не появился Дитрих и к чертям не перевернул мой мир.

В любом случае, я волновалась за маму. Я по-своему любила её.

Попыталась перезвонить, но механический голос сообщил, что телефон абонента выключен. Набрала Дита — тот тоже не ответил. Я написала СМС с просьбой срочно связаться со мной, а сама принялась нарезать круги по квартире и думать, как правильнее поступить.

Можно позвонить Маринке и попросить её зайти в офис к маме. Просто проверить, на месте она или нет. Вдруг окажется, что Эльвира Орлова не умирает, а проводит очередное совещание.

Но я сразу отсекла эту мысль — не стану подставлять подругу. Кто знает, чем обернется её попытка разузнать правду.

Можно через ту же Маринку выйти на близнецов. Нет, плохая идея. Они не должны собой рисковать ради меня. Да и кто я им такая, чтобы команды раздавать?

Поехать туда, к ней? Упросить Дитриха? Сорваться прямо сейчас? Она же просила…

Всё это казалось нелогичным и импульсивным.

Глава 18

Чем больше я думала, чем глубже анализировала, тем сильнее уверялась в мысли: это очередной обман. Попытка сломить меня. Не более того.

Она ведь смогла набрать мой номер, а потом так своевременно отключилась. Я как-то не верила в подобные случайности.

Сейчас, узнав про свой необычный дар, вспомнив прошлые разговоры, я вообще задумалась: а любила ли меня мама хоть когда-то? Кем я для неё была, кроме ценного актива? Зачем к ней приезжать?

Как я уберегу её от смерти?

Даже звучит смешно.

Телефон завибрировал.

Дитрих!

— Что случилось? — спросил он напряженно. — Тая, ты в порядке? Тебе стало плохо?

— Мне звонила мама.

— Чего она хотела?