Огромный. Злой. Зеленый

«Я знаю, ты сейчас больше беспокоишься за свою мать, чем за грядущую свадьбу. Это правильно. Подумайте, может, стоит отложить торжество в таких обстоятельствах».

Ветер ударил в лицо, стоило выйти на улицу. Не слишком холодный, но сильный. Торопливо застегнула кофту, которую набросила перед выходом.

«Каких это «таких»?

«Я не хочу, чтобы свадьба младшего брата походила на пир во время чумы. Но если вам обоим так не терпится, 31 августа было бы подходящей датой». Последнее сопровождалось подмигивающим смайлом.

Сообщение окончательно выбило из колеи. Я засунула телефон поглубже в карман джинсов и пообещала себе больше не вести никакую переписку, пока не увижу Дита. Пусть он сам общается со своими родственниками.

Но переживания за маму вновь вспыхнули в душе. Дит говорил, что у него было видение, как его убивает Злат. Может быть, он не того брата опасался?

Или Платон писал из лучших побуждений? Мой жених всё рассказал ему, и теперь он тоже боится за нас. И что, к лешим, за дата — тридцать первое августа? Это уже совсем скоро…

От волнения сводило живот, а на душе скребли кошки. Заметила, что левой рукой расчесала запястье правой, только когда на коже проступили алые капли.

Из двора я свернула на широкую улицу, пойдя в сторону продуктового сетевого магазина. Толпа подростков тусовалась у входа, обсуждая покупку в складчину. Трое хмурых бородатых мужчин, покачиваясь, распивали только что купленную бутылку, пуская ее по кругу. Девушка катила коляску по пандусу, рядом шла женщина с тяжелыми пакетами.

Я замерла, сраженная множеством образов и видений.

«Люди, смерти, страдания…»

Ноги начали подкашиваться, пришлось привалиться к стене, чтобы не упасть.

Вдох, выдох. Ощутить свое тело. Осознать, что я – это я, а не все эти люди…

— Девушка с вами всё в порядке? — передо мной стоял худосочный долговязый парень, из его рта задымило ароматным клубничным паром, он что-то сжимал в руке.

— Тебе лучше бросить. С твоей наследственностью ты дольше сорока не проживешь, если продолжишь вдыхать вот это, — вывалила я огорошенному парню. — Не самая приятная смерть. Три месяца мучительной агонии.

Он аж отскочил от меня к какой-то блондинистой девице, вляпавшись при этом в лужу.

— Эй, ты меня обрызгал, — заверещала она. Но парень ее не слушал, вместо этого дернул блондинку за рукав и ткнул в меня пальцем:

— Это кто?

Я прищурилась. Кажется, девица была одной из тех, кто вился рядом со Златоном в баре.

— Невеста Адрона, — зашипела в ответ девушка, подтверждая мои догадки.

Парень побледнел еще больше.

А вот мне, напротив, полегчало. Усилием воли я подавила видения, которые были готовы вот-вот снова ворваться в мое сознание. Вдохнула поглубже.

Приходилось контролировать каждую мысль, каждый порыв души. Это было гораздо сложнее, чем когда я управляла природной магией. В магазин заходить не рискнула — вместо этого отправилась прямиком к мастерской Дита.

Но был в этом жесточайшем контроле и один явный плюс — волнение из-за звонка мамы окончательно улеглось, и переписка с Платоном больше не беспокоила. Осталось разве что легкое любопытство, совсем вялое.

Что это за дата, о которой написал средний Адрон? Судя по всему, должно быть что-то знаковое. Какой-нибудь орочий праздник? Или что-то, связывающее именно братьев?

Достав телефон, ввела в поиск:

«Златон Адрон. Платон Адрон. Дитрих Адрон. 31 августа»

В первой же строчке поиска вместо текста увидела множество фотографий покореженного металла. Страшные снимки шли один за одним. Кровь на асфальте, разбитое стекло. Но даже этот вид не нарушил моего хрупкого душевного равновесия.

Ответ оказался неожиданным, и, вместе с тем, как будто я его уже знала.

В этот день погиб их отец, Серп.

Я сжала зубы, уставилась на число так, словно в нем были ответы на все мои вопросы.

Устроить свадьбу тридцать первого августа… в день смерти Серпа Адрона.

Что это, злая шутка со стороны Платона или настолько знаковая дата для них всех? Жениться в день гибели отца — разве это нормально? Может, я чего-то не знаю об обычаях семьи Адрон?

Я ускорила шаг. Концентрация эмоций помогала не разнервничаться и мыслить трезво, без опоры на чувства, но, вместе с тем, затылок холодило недобрым предчувствием. Мне требовалось срочно поговорить с Дитрихом, показать ему сообщения брата. Решить, что делать дальше.

Жених выходил из мастерской, когда я подошла к её дверям. Мы столкнулись на крыльце, и я, не удержавшись, кинулась в его объятия. Пусть Дит совсем недавно вновь просил не сближаться с ним, но сейчас мне требовалось его тепло. Его спокойствие. Нерушимая уверенность в своих поступках.