Огрызки эпох

3. Яна. Обращена в 21 год. Польская красавица трудилась шпионкой в эпоху смутного времени. Она считалась высококлассным экспертом по ядам. Используя привлекательную внешность в качестве оружия, она завоевывала доверие приезжавших в Варшаву иностранных вельмож, узнавала у них необходимую информацию, а затем убивала их. Яна была отправлена в Москву по личному распоряжению короля с целью отравить Бориса Годунова. Встрече с Борисом помешал неграмотный вампир из Сокольнического леса. Бедолага влюбился в Яну с первого взгляда. За ее похищение и обращение он поплатился жизнью, приняв с кровью куропатки смертельную дозу осиновой смолы.

4. Грицко. Обращен в 34 года. Украинский разбойник. Дважды сбегал с виселицы. Примкнув к восстанию Пугачева, он дослужился до ближайшего подручного атамана. Среди соратников выделялся особой жестокостью и деспотизмом. Следовавшие за повстанческой армией вампиры в третий раз спасли Грицко от казни.

5. Моня. Обращена в 18 лет. Воровка еврейского происхождения. Прошлой осенью Ахтымбан встретил ее на ярмарке, и ему понравилась удивительная ловкость девушки. В стае Моня была первой кандидаткой на выбывание. Она успешно ловила мелких зверушек, за что удостоилась звания бельчатницы, но в охоте на крупную дичь ей везло редко.

До моего обращения в стае господствовал порядок. Людмила и Фома считались правящей парой. Борьба за лучшее место в иерархии ограничивалась незначительными стычками на низшем уровне. С личной жизнью также не возникало проблем. Фома и Людмила хранили верность друг другу. Ахтымбан по статусу имел право выбрать Яну или Моню, но предпочитал Яну, а Грицко довольствовался Моней, что вполне его устраивало.

Теперь ситуация коренным образом изменилась. Отвергнутый Фома из защитника Людмилы превратился в ее главного конкурента. Ахтымбан стал испытывать на прочность терпение Фомы. В любой момент он мог бросить вызов Людмиле. Соблазнительница Яна пыталась обойти Ахтымбана наиболее безопасным способом — вступив в коалицию с Фомой. Но Фома соблюдал нейтралитет. Грицко выбрал мишенями для атаки Ахтымбана и Яну. Даже слабенькая забитая Моня нежнее ластилась к Ахтымбану, предполагая, что при недоступности Яны он обеспечит ей защиту от Грицко.

Людмила предчувствовала потерю контроля над стаей. В период моего обучения ей оставалось лишь надеяться на летнее изобилие пищи. Только оно могло притупить обострившиеся конфликты.

Признания Людмилы убедили меня подчиниться ей. Пускай она научит меня быть вампиром. Я просто обязан выжить, стать настоящим воином этого разбойничьего народа, чтобы отомстить… Убить их всех, до единого. Расправиться с ними жестоко, без снисхождения. Как они расправились с моими близкими. Потом найти и убить Вышковича. Он должен ответить за Алешку. Когда с врагами будет покончено, я смогу вволю поразмышлять о жизненных приоритетах, о совести, если она сохранится. А если последние ее отголоски умолкнут, легче будет коротать вечность одному. Или наоборот, совесть не позволит мне жить дальше и я найду свою осину.

Терять мне больше нечего, моя жизнь и так потеряна. К людям мне никогда не вернуться.

— Я хочу жить вечно, — я просительно приподнял брови. — Научи меня упыриным премудростям и защити от лютой казни.

— Пойдем! — Людмила сильным рывком поставила меня на ноги. — Обуйся! С непривычки босиком до зари не проскачешь, — разбросав по пещере шубы, сюртуки и шинели, она достала пару кожаных сапог.

Она натянула сапоги на мои ноги, чтобы я не порвал их когтями.

— Как мне с ними управляться? — я щелкал когтями, как трещотками.

— Поесть тебе надобно, — ответила Людмила. — Они сами уйдут. А управляться с ними научишься позже. Иди за мной.

Она повела меня по длинным и узким коридорам пещеры, сворачивая то налево, то направо:

— Наши рыщут по лесу. Скоро они тебя накормят. Долю свою бери смело. Ни в чем страха не выражай. Но в распри не лезь. Я постараюсь оградить тебя от беды. Сугубо прошу тебя, Тихон, не связывайся с Фомой. Сердце у него дюже ретивое. Коли он крепко озлобится, не удержать мне его. Ты боле помалкивай, покуда не постигнешь нашей науки. К зиме, дабы залучить его место, придется тебе помериться с ним.

— Я не справлюсь с Фомой, — я сбавил шаг. — Мне никого из твоих воинов не победить.

— По осень я вольна тебе помогать. А дальше сам выкручивайся. Таковы наши порядки, Тихон. Да что ты оторопел? — Людмила потянула меня за воротничок рубашки, — До зимы сделаешься славным добытчиком. Помяни мое слово.

Глава 4. НЕНАУЧНЫЕ ОТКРЫТИЯ

Ночной лес предстал передо мной окрашенным в синие, зеленые и серовато — коричневые тона. Шум листвы, скрип засохших ветвей и унылые стоны неясытей сливались в единый гул. Его перебивали тонкие визгливые вскрики — неведомые лесные жители передавали по цепочке тревожную весть.