Огрызки жизни или Дневники (СИ)

Когда возвращались в Карелию на поезде, Надя сказала в тамбуре – мы курили, - что возвращается в Душанбе. «А ты как хочешь». Я опешил, ее слова были для меня землетрясением. Чем  я мог ответить? Как только она уехала вместе с сыном, позвонил матери в Москву, рассказал все, едва ли не плача. Через неделю они все втроем (с сестренкой) приехали ко мне. Я расправился с кроликами, которых выращивал от своей фроммовской биофильности, сделал шашлык. Сидели, пили, на меня смотрели, как на несчастного, на бедненького, а я таковым и был. 7 лет семейной жизни и теперь один, без сына и жены. Правильно. Ей, своевольной украинке, надоело быть при мне, ей захотелось вольной жизни в своей квартире  - она ведь знала, что я не поеду назад в Душанбе. Я же, задумываясь о будущем, и видя в нем ее одну, не хотел такого будущего, в котором все ясно и нет любви. Если честно, я любил сына, как свое продолжение, как ребенка, которого надо сделать мужчиной, но и любил еще тело Нади, белое, мяконькое, лакомое,я любил ее, как любят сладкое  пирожное…

В общем, порешили мы с родителями, что я через некоторое время перееду к ним в Москву и буду поступать в аспирантуру по специальности, безпроигрышного научного руководителя они найдут (отец к тому времени работал в Институте Литосферы, располагавшемся в гнезде советской геологической науки. Были проблемы, но они были решены, я сдал экзамены и стал очным аспирантом Института геологии, минералогии и петрографии АН СССР (ИГЕМ АН СССР).

Январь 1983. Сразу после поступления в аспирантуру уехал в Душанбе к Наде. Видимо, Москва ее притягивала больше Карелии, и она согласилась ехать ко мне, в столицу. В феврале умер дед. Я его любил и люблю до сих пор. В марте приехала Надя. Жили на Арбате. В коммунальной квартире в соседнем с рестораном "Прага" доме на втором этаже. Вальку отдали в 56-ю школу, что напротив канадского посольства. Жили на мои 96 руб стипендии и 100 я снимал ежемесячно с книжки. На вино, пиво, мороженое и еду более чем хватало.

Май 1983. Однажды попивая вечерком чаек, мы почувствовали, что он отдает мочой. Потом  выяснилось, что соседка из комнаты напротив, попутала свой чайник с нашим. В своем она греет мочу, которой лечится. Другой сосед – улыбчивый горбун Валера – живет с престарелой матерью.

Мы отлично там жили! Покупали отличное чешское пиво, в гастрономе «Новоарбатский» все было. Вот только Надя слишком ревниво относилась к моей диссертации. Почему? Может быть, считала, что защитившись, я перейду в другую среду? Но это чепуха. Я никогда не смогу стать кем-то другим

Первое аспирантское поле.

23.06.83 Картошка, огурцы. Пиво Женя взял на свои деньги.

24.06.83 Вино "Сафеди", столовая - 3 руб, газ - 5, Хлеб - 1б, миски, ложки, купальник, книги. Миша Фискалов. База 1 экспедиции АН СССР на Луначарского (местные ее называют Луначарская). Воскулит у отца. Выдано Губину 5р.

Лето 83-го... Мы едем в поле. Дали машину, бортовой Газ-66, денег 4 тыщи, 4 тонны бензина. На аэробусе прилетели в Ташкент - на базу ИГЕМа (она рядом с Алайским базаром) за шофером и машиной. Надежда намекнула - как было бы хорошо, если бы мы предстали перед научной публикой как неженатые:

- Ну, неудобно мне быть приложением к тебе, не хочу, чтобы говорили - вот жену таскает за собой...

 - А спать со мной ты будешь?

- Спать буду.

 – Ну, тогда как знаешь.

Понятно. Опять во главе угла у нее самостийность.

Взяли машину, шмотки полевые и на три дня завернули на Кайраккумское водохранилище. Там сразу сели по самые оси в солончак (корка грязи под ней жидкая грязь). Говорил Женьке: - Не лезь, застрянем. Но он полез... Откопались без бульдозера. Поставили палатку сели есть-пить, смотрим, несется 66-ой с ташкентскими номерами. Хотел на скорости перескочить. До конца дня зрелище нам было обеспечено - сел он в грязь по самое брюхо. В конце дня притарахтел бульдозер и вытащил.