Ой упало солнце: Из украинской поэзии 20–30-х годов

На окнах ледяным покровом
Узоры звездные белеют.
Пожара отсветом багровым
Неконченный рисунок рдеет.

1921

В НОВОМ БЛОКНОТЕ

В каждом новом блокноте — иной мотив.
(Птицы-страницы — снега белей.)
Глухо стучится дождь — сиротлив —
В стены бессонных тупых ночей.
Первые люди, праотцы, предки
Встарь высекали огонь из камней,—
И докатились к нам волны огней,
В жилах бушуют, горят.
Крылья орлиные (дважды старо)
Нас поднимают взмахами дум
В небо нирваны, в звезд серебро.
(Слышишь пропеллера шум?)
Кровью, что в жилах все горячей,
Прочно скреплен радужный мост
Меж дикарями и бурей твоей.
            Крылья, огни звезд…
                       Трюизм на трюизм.
Новый блокнот, и, как вечность, в нем прост
Отблеск первичных огней.

1921

ПИСЬМО

Я пришел с тобою попрощаться…
— Что ж, прощай. Забудь напевы ветра
И задумчивые голоса
В зарослях, в тени, в прохладной глуби
Милого тебе когда-то парка.
         Позабудь и спутника смешного —
         Так упрямо он шагает рядом,
         Словно тень твоя (иль тень его сама ты?),
         По одним путям; на перекрестках
         Так упрямо ловит взглядом взгляды,
         Жадно, словно книгу тайн, читает.
         А прервавши — вновь идет отдельно,
         Влившись ожиданьями, мечтами
         В бурное движенье коллектива.
Только знаю: не забудешь ты,—
Будешь, будешь жить прошедшим милым!
Не скрывайся: знаю, понимаю,
Как гнетет покорность и печаль немая.
Знаю, знаю, вижу — замечаю
Тягу к свету, к радостному маю,
Жизнь-то, погляди, бушует, кличет
         И не только в тишь томов тяжелых,
         В светлые просторы — мир науки,
         Но и в гущу, на завод, в районы,
         К людям — то родным, то ненавистным.
         Что ж, иди, мужай, расти и действуй.
         Будет все, как нужно, должно.
         Будет хорошо, отлично будет…
Жизнь-то как клокочет, бьет, искрится —
В ней я буду — спутник твой незваный —
Жить не менее тысячелетья.
И тебя зову с собою.
Ну, прощай…
А может, снова: здравствуй?..

1922

ТЫ ПРОСТИ

Ты прости меня, дитя, прости обидчика.
Я с тобою и неровный и встревоженный
Оттого, что жить борьбою мне положено,
Оттого, что я иду тропой нехоженой
И так нервно, и так нежно твое личико.

1923

ЗА ОКНАМИ ДВОРЦОВ