Окаянное призвание

После долгого и тяжелого разговора на повышенных тонах с Владимиром Аркадьевичем Южным, или Шефом, как его звали все его подопечные, чья лысая голова и испитое лицо сегодня мало отличались по цвету от помидора, душевное напряжение наконец немного спало у Русинова. В его голосе даже не было больше нервозности, когда он давал распоряжение своей секретарше по телефону:

– Риммочка, пожалуйста, полное досье – Киппен Семён Давидович… Ну разумеется – как обычно. И не затягивай. Спасибо.

Опустив трубку на рычажки ретро телефона, Русинов откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза и приготовился ждать, попутно обдумывая все, что узнал от Южного. Ждать, однако, пришлось недолго. Дисциплинированная Риммочка не зря получала ежемесячные премии в пухлом конвертике, и в этот раз она прекрасно поняла слова босса: «не затягивай» – значило «немедленно». Через пять минут с небольшим Русинов, как коршун, выхватил из рук секретарши листок с каким-то текстом и принялся жадно изучать информацию.

Еще через пять минут, потерев вспотевшие ладошки, Русинов облегченно выдохнул вслух:

– Философ, значит… Ну-ну…

Он энергично спрыгнул с кресла и направился к противоположной стене, сплошь уставленной открытыми книжными шкафами. Внимательно просматривая книжные корешки, он наконец выбрал то, что искал. Встав на носочки, Русинов дотянулся до самой верхней полки и снял с нее толстый томик «Философской энциклопедии»…

Около полудня у нас дома раздался телефонный звонок. Мама подняла трубку, недолго послушала и позвала меня:

– Сёма, это тебя… и не занимай долго телефон, я жду звонок от Гольдерманши, – заботливая мама нарочито громко проговорила последнюю фразу почти в самый микрофон.

Я неохотно вышел в прихожую, взял трубку и произнес в нее:

– Алло?

На том конце что-то шуршало, как будто говорили по ретро телефону, а потом раздался мужской голос:

– Семён, я очень рад вас приветствовать, – голос был мягкий и вкрадчивый. – Мы не знакомы, но вы, наверняка, слышали мое имя, меня зовут Абрам Саркисович Русинов, – представился обладатель бархатного голоса.

– Оч-чень приятно, – только и смог выдавить я, как в голове уже понесся неудержимый поток сознания: «Ну вот и все, сейчас владелец "Горноморсквуда" припомнит мне мое творчество… теперь точно каюк…»

Тем временем он продолжал говорить таким же мягким голосом:

– Уважаемый Семён, мне нужно с вами поговорить, но это лучше не по телефону. К тому же я хотел бы познакомиться с вами лично. Приходите к трем часам в «Сити-тауэр», вам удобно? – вежливо спросил он и, не дожидаясь ответа, вышел на коду: – Вот и хорошо. Тринадцатый этаж. Не опаздывайте, пожалуйста.

– А офис? – опомнился я.

– Не имеет значения – весь этаж мой… как, впрочем, и весь «Сити-тауэр», – сообщил он и положил трубку.

– О боже… – выдохнул я и стек по стенке на пол.

– Сёма, кто тебе звонил? – встревожилась мама. – Никогда никто не звонит, а тут на тебе – позвонили.

– Ты не поверишь, мам, это был Абсис Русисович Саркимов, – от волнения я перепутал его имя – ничего удивительно, не каждый день мне звонит знаменитый миллионер, – тот самый владелец «Горноморсквуда»… и половины Горноморска впридачу.

– Ох, Сёма, Сёма… – не поверила мама… а жаль, могла бы вовремя уберечь сынулю от множества неприятностей, если бы рассказала, какой накануне ей приснился сон…

Часы на главпочтамте показывали без десяти три. Я спешил как только мог. Впереди уже белел «Бизнестаун», а за ним высился самый пафосный деловой центр Горноморска – «Сити-тауэр». Красоты здания, состоящего, казалось, сплошь из зеркальных стекол, в которых отражалось зеленое убранство Пушкинского сквера и синее небо, я не замечал.

Нервы были напряжены до предела, а в голову лезли одни только тревожные мысли: «Если тебе кто-то звонит, – рассуждал я, – значит, ему от тебя что-то надо – это золотое правило телефона. Так зачем же я понадобился Русинову? Отомстить за "свинский" репортаж? Непохоже, однако, чтобы он был зол на меня, да и столько времени уже прошло… А может быть, это вовсе и не он звонил… Тогда розыгрыш? В "Сити-тауэре"?! Ну нет…»

Взвинтив себя до предела, я ступил на мощеную известняковым травертином площадь перед входом в «Сити-тауэр» своими дырявыми туфлями с порванными шнурками, завязанными в нескольких местах узелочками. Я опаздывал всего на двадцать минут…

– Да, знаю, вы – владелец «Горноморсквуда», – ответил я, когда мой собеседник, кем бы он ни был на самом деле, спросил, осведомлен ли я о роде его деятельности.

Передо мной стоял невысокий, с покатыми плечиками и круглым животом, лысеющий, но старательно скрывающий это, человечек лет шестидесяти. Поверх белоснежной рубашки на его плечи был накинут тоненький свитерок темно-вишневого цвета. А на худеньких ногах болтались просторные черные брюки с безупречными стрелками, из-под отворотов которых выглядывали коричневые мокасины – один носок почему-то был черным и сморщенным, как будто его жгли паяльной лампой.