Океан славы и бесславия. Загадочное убийство XVI века и эпоха Великих географических открытий

Даже если Торре-ду-Томбу и был центром, куда стекалась вся информация мира, то по его виду вы бы этого не сказали. В отличие от архива Светлейшей Республики Венеция, где в цепочке все более и более секретных помещений трудились 80 высококвалифицированных сотрудников, лиссабонский архив представлял собой более скромное заведение. Два скудно обставленных этажа в приземистой башне замка святого Георгия: пара деревянных столов и два стула, на которые несколько десятилетий назад уложили мешки со старой шерстью, чтобы смягчить дискомфорт от жестких сидений. Когда в 1549 году Дамиан занял пост гуарда-мора, ему стоило немалых усилий просто получить ключи от башни, а когда он, наконец, вошел, то обнаружил полный беспорядок. Возможно, для обитателей замка, подобных Дамиану, в этом не было ничего удивительного: в то время он также обратил внимание, что крыша церкви Каза-ду-Эшпириту-Санту протекает и может обрушиться, если ее не починить. Высокопарные слова, что Торре-ду-Томбу – это «библиотека», являлись не более чем выдачей желаемого за действительное. Правда, некоторые важнейшие документы под руководством Дамиана объединяли в изысканные пергаментные манускрипты, где государственные права собственности соседствовали с тонкими рисунками пером, на которых в причудливых зарослях сидели птицы, готовые вот-вот запеть.

Работа с документами в конце XV века: изображение переводчика Жана Мьело, секретаря герцога Бургундского

В то время как тома Leitura Nova («Нового чтения») располагались в прочных деревянных шкафах, подавляющее количество документов не поддавалось такому упорядочению. Их не удавалось соединять в книги, потому что они отличались: одни имели сургучные печати, другие обладали неправильной формой, а некоторые вообще были изготовлены не из бумаги или пергамента. Для подобных отдельных документов использовались gavetas (ящики) и arcas (сундуки или ларцы, название которых происходит от слова, означающего «ковчег» – подобно библейскому ковчегу Завета, где хранились скрижали с заповедями), и в них в небывалом изобилии лежали тексты со всего мира. К самым ранним документам в Торре-ду-Томбу относится запись о размерах и весе особенно крупного осетра, которого в XIII веке подарил королю глава местной еврейской общины. Здесь лежали письма от османского султана Сулеймана Великолепного, чья тугра (подпись) изгибалась великолепными позолоченными линиями арабской каллиграфии, словно кальмар, погруженный в золото; письма на пальмовых листьях из царства батаков на Суматре; копия японского алфавита, присланная вернувшимися иезуитами; письма от заморинов Малабара и правителей Конго. И хотя архив в основном предназначался для хранения юридических указов, писем, договоров и других документов, призванных укрепить позиции короны как арбитра во всех спорах, люди, составлявшие эти документы, часто не могли скрыть хаотичную полноту мира с его историями, чудесами и проявлениями чувств. Даже бюрократические тома Leitura Nova не могли противостоять проникновению в них странностей мира, особенно в великолепной Livro das Ilhas («Книге Островов»), в которой Дамиан начал описывать заморские путешествия. В ней Дамиан отметил указ от 1461 года, запрещавший частным лицам торговать перцем, циветтами и единорогами[52].