Океан уходит, океан приходит (СИ)

Я подумала, что это вернулся учитель или кто-то из наставников заглянул. Кому еще могло быть дозволено читать нотации, да еще таким тоном? Но когда темнота в глазах прошла, я увидела парня чуть постарше остальных, а может быть, и того же возраста, просто выглядящего старше. Нет, вот с кого определенно писали всех этих великолепных безупречных героев-примеров для подражания всей молодежи Сьюма! Выше всех присутствующих, идеально сложен, и даже в глазах горит то самое фанатичное желание вот прямо сейчас пойти и стать победителем, героем Сьюма и далее по списку. Мы с дядей постоянно смеялись над этим классическим образом, заботливо создаваемым для нас идеологами, но я всегда побаивалась людей, похожих на него.

Вдруг до меня дошло, что я так и валяюсь на полу и разглядываю моего пугающего спасителя. Кое-кто даже засмеялся, но тут же испуганно умолк, когда в его сторону повернулась голова этого парня-с-обложки.

- Я сказал всем встать в строй, - он сделал ударение на слове «всем». Тут, кажется, до него дошло, с какой размазней он имеет дело, и в следующий момент меня с силой взметнули на ноги, чуть не оторвав руку. Снова кто-то хихикнул и поспешно умолк.

Дальше все было как в тумане.

Помню, что мой неожиданный спаситель (я услышала, как кто-то назвал его Зи-Элом), еще долго стоял, сверля всю группу глазами, и рассказывал, какие мы все незрелые и как это недостойное поведение позорит всю группу. И все стояли и слушали, как истуканы, а я боролась с желанием прокашляться, - все-таки эта стерва порядочно помяла меня - и страшно хотела, чтобы все это закончилось. Ну недостойные мы, незрелые, хорошо. Хотя я-то тут причем, я, может быть и зрелая, я бы так и стояла на месте, если бы эта крыса на меня не налетела…

Потом пришел учитель, отчитал всех, кажется, назначил штрафную тренировку, похвалил этого Зи-Эла, и наконец-то нас отпустили. Строй снова рассыпался на отдельные организмы, они столпились у выхода, толкая друг друга. Я растерянно поплелась было за всеми, но меня окликнули.

- Ты, новенькая. Пойдешь со мной.

Я тяжело вздохнула, и покорно последовала за ним. Мы шли долго, я с трудом поспевала за его шагом. В одной из рекреаций он остановился, сообразив, что я безнадежно отстала, и недовольно смерил меня взглядом.

- Ты слишком медленная. И вообще, ты мне не кажешься подходящей для Отряда…

- Зачем тогда меня сюда притащили? Я бы с удовольствием уехала домой! - я была так измученна, что даже не сообразила, что и кому говорю.

Он уставился словно на слабоумную, но промолчал.

- Как твое имя? - спросил он, когда мы уже добрались до администрации.

- Зелвитт.

- Оно слишком длинное. Твои родители не могли придумать что-нибудь покороче?

И вот тут меня охватила неведомая раньше злость. Потому что это невыносимо, когда на тебя вываливают одну гадость за другой, да еще и этим спокойным тоном, словно вынося вердикт. Что это вообще такое:

- Ты медленная.

- Ты, верно, глухая?

- Ты не годишься для Отряда.

- Имя у тебя не то.

Вот имя особенно добило. Это было совершенно несправедливое замечание! Во-первых, не я сама выбирала, как мне назваться. Во-вторых, мое имя составлено по всем правилам от Ведущих Астрологов для поколения восемьдесят два - девяносто четыре. И, в-третьих, оно мне нравилось! Это было, наверное, единственное, что мне вообще нравилось в себе!

И поэтому, уже открывая дверь и заходя в нее, я впервые осмелилась поднять на Зи-Эла глаза. А потом ни разу не дрогнувшим голосом выдала:

- Может быть, с моим именем и заморочились сверх меры, зато с твоим-то точно долго не парились!

***

- Вот увидишь, мы не пройдем через этот уровень, там должно быть заблокировано… - начала была Золлан, но тут лифт встал. Двери распахнулись в непроглядную тьму коридора. После яркого освещения Центра, к которому они уже привыкли, разглядеть тут ничего не представлялось возможным. Золлан включила свой фонарь.

- Странно, я думала, что в Центре не гасят свет… Ты чувствуешь? Тут… хуже.

Налия торопливо кивает - ей самой сейчас так плохо, что даже не передать словами. Голова кружится, перед глазами скачут красные пятна. Пульсация в висках усилилась, к этому добавилась и тошнота. Нет, тут уже дело не просто в панике. Но она должна узнать, должна…

Она шагает вперед, придерживаясь за стену. Как же паршиво… И как… знакомо? Где еще она испытывала подобное?

- Золлан, я все поняла! Идем скорее, у тебя же есть что-то вроде камеры или…

- Ты имеешь в виду портативное устройство для фотосъемки?

- Да хоть видео! Что-нибудь!

- Но… Они же очень редкие и конечно не положены даже Верхнему Отряду.

- Ох, это плохо! Но слушай, мы… должны… попасть… туда! - ее руки соскальзывают с гладкой стены, но она упорно продолжает двигаться вперед. Каждый шаг дается все хуже и хуже. Золлан старается не выронить фонарь.