Океан уходит, океан приходит (СИ)

Нали лежала рядом со мной, но поверх одеяла. Она не спала, смотрела на утренние тени, блуждающие по комнате. Удивительные янтарные глаза, за ними прятались сотни диковинных миров, где медузы парили в воздухе, словно птицы. Я слегка выпутался из своего кокона и лег головой ей на грудь − прикосновение слишком интимное для тех, кого узнал меньше, чем сутки назад, не всегда позволительное даже любовникам, но с ней это было можно, с ней это было естественно и нормально, как и со всеми, кто присутствовал сейчас в этой квартире.

− Спасибо, что спас нас сегодня, − сказала она уже в десятый, кажется, раз. Я каким-то образом понял, что она действительно тоже видела ту ночь из моего кошмара. Странниковская телепатия. Позднее я понял, что она есть у всех нас, но у Налии она была просто поразительной, в особенности, когда дело касалось других. Она знала и то, что я совсем не хочу говорить об этом, и о том, что я не приемлю жалость к себе, да, я, спутанный комок нервов, одной ногой в психушке, но все же я не выношу, когда меня жалеют, даже если я в таком состоянии. Просто разговоры обо всем и ни о чем, отвлекающие, уносящие прочь от моего прошлого. Просто присутствие рядом такого хорошего теплого существа, странного, смешного, удолбанного, прямо как ты.

Кто еще кого спас, это хороший вопрос.

Но завтра утром я собираюсь спасти вас. И я жду прихода этого утра, но оно все не наступает. Пытаюсь хоть что-то вспомнить из слов того эуктора. Все произошло как-то слишком быстро. Бешеная скачка в ночи, дом-развалюха, − типичное логово злобного мага, к которому деревенские девицы приходят за приворотными зельями в обмен на кровь девственницы, что я несу… − но этот противный старикашка заставил меня вспомнить еще один эпизод из моей жизни, и именно тот, про который мне хотелось забыть навсегда.

Я сделал много шагов вперед, и все благодаря моим друзьям. Я перестал относиться к своей внешности как к кресту или проклятию. И то, что мои предки каких-то там знатных кровей − это может быть не только тупо, но и смешно, да здравствуют шутки про надменных графов, семейные древа и надушенные платки!

Нет, конечно, меня временами ломает, но не так, как раньше.

Но есть кое-что, что не исправишь, не загладишь, не забудешь.

Я − убийца.

И неважно, что та, кого я прикончил, была злющей старой ведьмой, неважно, что ее одышка и так бы скоро убила ее, неважно, что она сама довела меня до этого, неважно даже то, что она была не в себе, что, возможно, мне на самом деле угрожала смертельная опасность, неважно, что до этого она приложила столько сил, чтобы превратить меня в полностью забитое и искалеченное создание − куда больше даже, чем мои родители. Они, по крайней мере, не поднимали на меня руку.

Я не буду сейчас рассказывать эту историю, и, наверное, не буду этого делать никогда. Даже наедине с собой… Я всегда боюсь выболтать что-нибудь во сне или в пьяном бреду. Разве что Трэю, но он ведь человек другой эпохи, другого уклада, хоть и странник, и, кажется, его ничуть не испугает, какое я на самом деле… чудовище. Но остальным… Нет, ни за что. И уж тем более я не хотел ничего рассказывать этому чокнутому отшельнику, но он проник в мое сознание и наверняка успел увидеть.

Кэй, верно, тоже что-то знает.

«Стихия странников − океан», − сказал он мне однажды. − «У тебя эмоции словно тот же океан в шторм, и чем дольше ты будешь их удерживать, чем дольше будешь строить из себя такую благонравную леди, нет, не спорь, даже то, что ты общаешься с разными сомнительными личностями вроде этой троицы, даже то как ты порой выражаешься − все это не поможет. Главное − не удерживай свою сущность, не прячь ее ни за маской благовоспитанности, ни за раздолбайской ухмылкой, иначе сорвешься, и последствия будут страшными. Так ведь уже было однажды, не правда ли?»

Зеленые глаза смотрели насквозь, и я молчал, надеясь, что можно будет не отвечать. К счастью, он не настаивал, и мы больше никогда не возвращались к этому разговору.

Но эуктору было мало. И я сорвался. Нет, я не убил его, как требовал тогда тот, другой я, который так долго спал, который, я надеялся, никогда не вернется, тот, иной Эсси. В самый последний момент я вспомнил свой первый вечер в компании моей настоящей семьи, комнату с незримым, но осязаемым волшебством, заставленную пустыми бутылками, три самых дорогих мне лица… И нет, в этот раз я никого не прикончил, я просто оказался здесь. Там, где, я точно знаю, сейчас находятся Нали и Ким. Они в ужасной беде. Это единственное, что важно. Как и то, что сегодня утром я увижу их. И сделаю все, чтобы мы вместе убрались из этого ада.