Океан уходит, океан приходит (СИ)

Маразм. Какой маразм. Чем больше Налия слушала, тем больше понимала, что вот уж попала так попала. Вспомнилось ей, что в ее мире тоже все больше и больше «благодетелей» от медицины и политики начинали кампанию за здоровый образ жизни. Вот бы показать им этот Сьюм, посмотрели бы, что бывает, когда народ слишком ратует за правильность. Здесь все, конечно, сильно усугублялось закрытостью общества. Миры второго уровня, они такие… Хотя люди вообще склонны к сочинению самых нелепых законов и кодексов. И к радостному, почти мазохистскому желанию запихать себя и окружающих в некие рамки, зачастую очень тесные, с режущими краями.

− Так почему ты помогаешь мне? – повторила она свой вопрос. Смущало ее то, как Зи-Эл рассказывал про свою систему. Казалось, он вполне одобрял все, что они тут наворотили, за исключением астрологов.

Он молчал, наверное, целую вечность. Будто принимая решение. И Налии почему-то казалось, что еще немного, и он решит, что куда проще избавиться от нее, чем ответить на этот вопрос.

− Мы долго изучали вас, – ответил он. – Я видел странников, и все они, откуда бы они ни были, выглядели куда более довольными своей жизнью, чем мы. Мы узнавали об их мирах, мы приходили в ужас – нам казалось, что они губят свои жизни или проводят их совершенно бессмысленно, травятся веществами, разжижающими разум…

− А все равно счастливее вас, да? – перебила она, с трудом удержавшись от ехидной ухмылки.

Он чуть наклонил голову, все-таки не решившись на полноценный кивок. Налии, честно говоря, после его рассказов немедленно захотелось выйти на улицу и сокрушить все, сделать что-нибудь, претящее правилам Сьюма. Ну, или хотя бы слово из трех букв на заборе написать.

− Продолжай, пожалуйста, – попросила она. − И что же, в один прекрасный день ты проснулся и решил: «все!» И пошел один такой прозревший, против всех…

− Я не настолько глуп, чтобы бороться в одиночку, – отмахнулся он. − Среди верхнего отряда много тех… кто начинает понимать.

− Но все-таки почему?

− Что тебе еще непонятно? – неожиданно вспылил он.

По-хорошему, ей действительно пора было заткнуться. Да, доверять ему пока что рано. Но не в ее положении отказываться от помощи, хоть какой. И неважно, ясны ей мотивы этого Зи-Эла или нет. В ее ситуации и помощников-то не выбирают. И она видела, что его раздражает ее любопытство, эти бесконечные вопросы. Но почему-то остановиться она не могла. А задавая последний вопрос, вообще зачем-то уверилась, что правду она во что бы то ни стало должна узнать.

Снова внимательный взгляд. «Я не какой-то там гипнотизер, но кое-что я могу». Распахнуть глаза шире. Посмотреть ему прямо в глаза. Не с нажимом, спокойно.

«Ты хочешь мне все рассказать. Ты правда хочешь…»

− Скажи мне, – сказала она мягко.

− Зелвитт, – медленно произнес он. – Она всегда была… никогда не поддерживала наши идеи. Ее отправили в сьюм-центр, как и всех. Это…

Он точно споткнулся, не желая продолжать, но почему-то остановиться он не мог.

− Это должна была быть стандартная процедура реабилитации. Они сказали, что она отравилась.

Нали потерянно молчала. Она чувствовала, что тут должен быть личный расчет, должна быть история, но такого она никак не могла предположить. Можно и не спрашивать, кем ему приходилась эта Зелвитт, и так все ясно. И вообще, она же слышала уже это имя, всего-то час назад. Ох, хороша она, конечно. Никогда не стоит заглядывать в людей, да еще и туда, куда тебя вовсе не приглашают. Вот, докопалась, довольна собой? И что теперь ей делать с такой-то информацией?

Он тоже молчал, медленно отходя от осознания того, сколько лишнего он наговорил человеку, которого видел впервые в жизни. Для него такие порывы были не то что непривычны, недопустимы. Ни при каких обстоятельствах. Но пути назад уже не было. В голове все отчетливее всплывала так хорошо знакомая инструкция. В ней насчет тех, кто теперь слишком много знает даны довольно-таки краткие и ясные указания.

Налия смотрела куда-то в пол, не решаясь поднять глаза. А когда решилась, ее проклятый язык выдал еще один вопрос:

− Она тоже была странником?

Ей хотелось зажмуриться от досады на саму себя. А потом провалиться сквозь землю.

«Ничего, Нали. Сейчас тебе это и так устроят, за длинный твой язык…»

Но она услышала лишь одно слово:

− Да.

А затем дверь захлопнулась. И снова защелкали, поворачиваясь, замки. Один, второй, третий. Нали осталась в одиночестве. Она поежилась и обняла себе за плечи.

Она не видела, как Зи-Эл за стеной долго смотрел на телефонный аппарат. Наконец, он повернул диск, набирая номер, но затем вдруг отшвырнул трубку. Из нее раздались короткие гудки.

***

− Кэй! Проснись сейчас же!

Его настойчиво трясли за плечо, пока он не сел на кровати, растирая глаза. Марта выглядела очень непривычно в длинной ночной сорочке, да еще и такой нежной лавандовой расцветки – в жизни она ходила как настоящая пацанка, и он бы посмеялся, но уж очень он устал. Они с Человеком в лодке долго спорили, уже рассветало, когда он пошел спать.

− Ну, что такое? – недовольно поинтересовался он, и рука его потянулась к мечу. – Сомы?