Океан уходит, океан приходит (СИ)

− Крылья – весомый аргумент, − согласился король. – Эй, олухи! Тащите еще бочонок вот этого красного!

Эсси практически с болью в глазах смотрел на свой бокал. До чего не хотелось так быстро покидать мир, где делали такой эль! Да и вообще…

− Вот бы вы знали что-нибудь про этот несчастный океан, − задумчиво произнес он, накручивая золотистую прядь на палец. – И вот бы нам пришлось выяснять это долго, днями, неделями…

Королева Вики, до этого так же печально сидевшая и разглядывающая свой бокал, вдруг встрепенулась.

− Неделя… Через неделю вернется тот старец! Ты помнишь его, муж мой.

− Он самый древний странник из всех, кого я знал, он может знать то, что вам нужно! – хлопнул по столу король. – Вам нужно обязательно дождаться его! У него такой вид… явно пророчествами-легендами вся голова забита, уж если он не в курсе этих океанских дел, тогда, серьезно, отправляйтесь к своей команде, уговаривайте их забить на все это дело и возвращайтесь к нам!

Эсси просиял. Ну вот, оправдание найдено, они будут не просто бездельничать, они будут ждать возможности получить ценную информацию!

Трэй рассмеялся.

− Кэйанг все равно устроит нам по возвращении… Вы! Вы забыли о вашей миссии! – он повысил голос, подражая пафосно-истеричной манере Кэя.

− Осознавайте, черт возьми! – с готовностью подключился Эсси.

Они оба захохотали.

− Какой-то этот ваш проводник… психованный, что ли, − заметил король Эйхольм. – Ну что, за то, что вы остаетесь!

Четыре кружки с громким стуком столкнулись, все присутствующие допили их содержимое залпом и посмотрели друг на друга сияющими глазами.

В дверь робко протиснулись двое слуг.

- ОЛУХИ! – неожиданно рявкнул король. – Так бы и повесил вас всех собственными руками! Я сказал принести один бочонок, а они один и принесли! Вы вообще понимаете, что такое «читать между строк»?

Итак, Трэй и Эсси остались. И в тот же вечер у Эсси был длинный монолог с собственной совестью. Вернее, он думал, что с совестью, но тут явно было нечто большее.

Говорили, что этот редкий красный эль был способен выворачивать душу наизнанку. Эсси ощутил его воздействие по полной.

«А что, наверное, стоило спросить, может ли этот старец знать что-то полезное, кто он вообще такой и где он сейчас? Может быть, он в соседнем городе, и куда быстрее им самим поехать к нему?» – гудел в голове неумолимый голос.

Эсси в этот вечер много пил и почти вслух шептал этому голосу «заткнись». Не только он мучил его в тот вечер, внезапно всплыли и образы из прошлого, и они не были столь радужны, как все, происходящее вокруг.

Этот эль действительно выворачивал душу. Он заставил его вновь оказаться там, куда он надеялся больше никогда не возвращаться.

Эсси всегда особенно остро ощущал свою ответственность перед другими. Эта его семья с их строгими правилами, древними, как мир, обычаями – все это было чуждо ему с самого начала, как и никому не нужные дворянские регалии. Он, можно сказать, их ненавидел, ненавидел, но все равно изо всех сил старался соответствовать ожиданиям родителей. Ничего у него не выходило.

Регулярно кто-либо из его семьи вновь хватался за ножницы, нервно отхватывал быстро отрастающие пряди, а затем смотрел на лицо наследника и беззвучно ругался – все равно мужественнее оно не становилось. И самому Эсси при этом становилось не по себе. Ну почему он не может стать похожим на мальчика? Все тогда бы были счастливы. И в то же время ему так хотелось, чтобы его оставили в покое. Особенно досадно ему было из-за волос. Он иногда представлял, как уедет из отчего дома, отрастит их настолько длинными, насколько вообще возможно, и будет убирать их в хвост, распускать, заплетать косы, а может быть, делать такую же сложную прическу, как делает мать, когда к ним на вечер приезжают гости. Тут Эсси вспоминал, что такие мечты вовсе не придают ему мужественности.

Он пытался полюбить спорт, думал, что нарастит мускулы, станет больше похож на наследника рода, а не на наследницу, и целыми днями бегал, пытался выполнять какие-то упражнения. Утирая со лба пот, он вновь и вновь представлял себя с отросшими волосами, чинно прогуливающегося по какой-нибудь набережной. Он возвращался домой уставший, в боку кололо. Мать готовилась к ужину. Проходя мимо ее комнаты, он видел, как она наносит пудру легкими быстрыми движениями – в их семье было принято спускаться к ужину при полном параде. Самому Эсси полагалось принять душ, обрядиться в строгий темно-синий костюм и аккуратно расчесать волосы на косой пробор. На этом все. А ему так хотелось забраться в комнату матери, пока она не видит, устроить там акт мародерства. Коснуться пуховкой с пудрой своей щеки, дотронуться до кончика носа, хотя кожа его была и так матовой и ровной. Ему хотелось стащить тюбик ее помады – чтобы рот его стал как бутон розы. Однажды он прикусил губу и, размазав кровь по губам, долго любовался на себя в зеркало, смотрел, как идет ему ярко-красный рот. До чего увлекательно, должно быть, делать свое лицо еще красивее!