Океан уходит, океан приходит (СИ)

− Добрый вечер, молодняк! − Кэй внезапно возникает на холодильнике. − Не желаю слушать, что вы там собирались делать сегодня, все живо все бросили и слушаем меня! Вы, напомню, странники, и это очень крутая привилегия, поэтому… Принцесса, вытирайтесь и присоединяйтесь к нам! Налия, я надеюсь, ты не прячешь в комнате свое очередное волосатое увлечение? Ты… как там тебя… ты просто сиди и слушай! Сегодня вечером нам срочно нужно освоить такую полезную штуку, как поиск порталов. Зачем? Да какая разница, старина Кэй сказал надо, значит, надо! Что значит «ты не даешь нам путешествовать одним»? Что значит «ты нас никуда не пускаешь?» А куда вас таких выпустишь? Вот что за люди, не понимаю, ноют, вопросы задают, неужели вы не осознаёте, как вам повезло родиться странниками? Заполучить в проводники меня? Да об этом все мечтают, сотни молодых лоботрясов убили бы за такое!

Кимми всегда видит какие-то реальные эпизоды из их жизни. Вот такие нелепые, ничего не значащие дружеские посиделки за пивом, вялые перепалки, долгие ленивые вечера, разговоры ни о чем. Иногда она участвует в них, а иногда видит только своих друзей. Её самой там нет, и никто не спрашивает, где же Кимми. И каждый раз после такого сна ей кажется, что они с легкостью забудут ее. Может, расстроятся немного, и все. У Налии есть ее рисунки, ее музыканты, с Братишкой они понимают друг друга куда лучше, чем она его, они словно действительно родственники, реально, что-то нечисто с их родителями… У Эсси есть его армия поклонников. И теперь еще Трэй. А Кэйанг, что ему вообще? Велели ему контролировать компанию начинающих странников, вот он и контролирует, правда, затянулся их инструктаж чего-то… Может, он в Нали втрескался, иначе чего он ее достает, подкалывает насчет ее страсти к мужикам с обильным волосяным покровом на голове?

Все при деле, все со своими тараканами. А на что им она?

Сны − как короткое бегство из кошмара, но они приносят все больше и больше боли.

Нет больше Рыжего Варвара. Ей просто хочется жить, непонятно зачем, уже без всяких надежд. Мысли − вялые, беспорядочные. Кимми до того присмирела, что ее даже стали выпускать в общую столовую, допускать до общения с другими заключенными. Хотя какое тут общение, все вокруг уже тени, не люди. В ней еще оставалось немного внутреннего огня и злости, но ее хватало лишь на то, чтобы отжать на раздаче как можно больше той клейстерообразной безвкусной массы, которой их кормили. Огрызнуться на тех, кто пытается отпихнуть ее от стола. Нет больше Рыжего Варвара, есть лишь та, кого заботит, как бы заполучить больше еды, чтобы продержаться дольше. Зачем? Наверное, это и есть инстинкт выживания. Ранее атрофированный, он, наконец, включился, и теперь только он движет ею?

А может быть, если она будет вести себя спокойнее, ей больше не будут вкалывать это снотворное? От него так мутит… А может, ей снова сегодня приснится ее компания? А вдруг она снова не увидит себя, а все будут такие веселые, счастливые, и она снова проснется еще более потерянной? Нет, она совершенно не хочет их видеть. Нет больше никакой надежды. И когда ее спросят, готова ли она отказаться от своей способности…

И когда Кимми уже практически потеряла себя, когда уже совсем отчаялась, ей вдруг приснился новый сон. Хотя она была уверена, что еще не спит, хрен со шприцом только-только ушел.

− Не вздумай отдавать свой дар! − строго сказал кто-то. Кимми вяло повернула голову на голос. От стены отделилась тоненькая девичья фигурка. Ну вот, прекрасно, теперь она точно сумасшедшая, «долечили», блин.

− Ты уже думаешь не как странник! − Девушка повернулась к ней, лицо ее было печальным. − Не надо! У меня не было никаких шансов спастись, но у тебя есть! За тобой придут… Он бы спас и меня тоже, но он не знал, тогда еще не знал…

Какой-такой он? А впрочем, какая разница. Надежды нет.

− Почему ты какая-то прозрачная? − вдруг спросила Кимми.

Девушка чуть грустно улыбнулась.

− В этом месте все рано или поздно превращаются в тени. Главное, не отдавай им свой дар, ты обещаешь мне?

Она только хотела ответить, но тут снотворное начало действовать, в голове все поплыло.

− За тобой придут! Не отдавай свой дар… − голос ее явления становился все тише. А потом она снова увидела сон. На этот раз про то, как они впервые встретились с Нали.

Кажется, в первом классе. Точно, ее картинок боялись все другие дети, а Кимми пришла в самый настоящий восторг, с любопытством заглянув за плечо к этой странной девочке, к которой она уже не первый день присматривалась. Ей понравились и черепа, и пауки, и какие-то неведомые чудовища с черными провалами вместо глаз. Кимми прилипла к ней на целый день как банный лист, и просила то изобразить ее саму в образе ведьмы, то мисс Нувисс в гробу… Обычно Налия не реагировала, если кто-то пытался завязать разговор с ней, а если этот кто-то был настойчив, она поднимала голову и изрекала, насупившись:

− Уходи.

Но тут почему-то она молчала и не пыталась даже отвязаться от рыжего болтливого существа. И в конце даже сделала попытку поддержать беседу: