Океан вне закона. Работорговля, пиратство и контрабанда в нейтральных водах

Давление из-за рубежа также нарастало. В ежегодном отчете о торговле людьми, опубликованном Госдепартаментом США в июне 2012 г., Новая Зеландия открыто обвинялась в плохом обращении с иностранными работниками рыболовной отрасли[190]. Реакция новозеландских властей не заставила себя ждать – они пошли на радикальные меры. В августе 2014 г. парламент страны принял закон о полном запрете нахождения иностранных рыболовных судов в национальных водах. Рыболовецким компаниям давалось два года на то, чтобы выполнить требования нового закона[191]. В частности, им предлагалось сменить страну регистрации, то есть флаг, под которым они ходят, на новозеландский.

Закон был призван защитить права приблизительно 1500 иностранных граждан, работавших в водах Новой Зеландии на зафрахтованных в других государствах судах, заставив их владельцев соблюдать нормы новозеландского трудового законодательства.

Это был смелый шаг, который мог стоить Новой Зеландии сотен миллионов долларов недополученных иностранных инвестиций: вместо того чтобы брать на себя расходы на соблюдение новых правил, иностранным рыболовным компаниям было проще перебазировать свои суда в другие юрисдикции. Теперь, чтобы вести промысел в водах Новой Зеландии, владельцы судов должны были обеспечить всем членам команды доступ к личным банковским счетам, куда должна была перечисляться их зарплата. Кроме того, практически на всех рыболовных судах, принадлежащих иностранным гражданам, должны были находиться наблюдатели. Также вводились регулярные аудиторские проверки ставок оплаты труда.

Существование принудительного труда на рыболовных судах ни для кого не стало откровением. Журналистские расследования о рабстве в водах Таиланда, Ирландии, Тайваня и других стран регулярно появлялись в прессе по крайней мере на протяжении десятилетия. Но пока ни одна другая страна не принимала столь жестких мер, как Новая Зеландия.

Многие организации, включая профсоюзы моряков и адвокатов, представляющих интересы членов судовых команд, заявили, что правительство зашло слишком далеко. По их мнению, в результате применения нового закона в Новой Зеландии злоупотребления не прекратятся – злостные нарушители просто уйдут из новозеландских вод и перенесут свою деятельность в юрисдикции с менее строгим режимом регулирования деятельности иностранных компаний. Мой опыт также подсказывает, что усиление контроля в одной стране повышает привлекательность стран, где не особенно следят за исполнением законов.

С другой стороны, Новая Зеландия вполне могла занять еще более агрессивную позицию и, например, конфисковать «Оянг 75» и «Оянг 77» за преступления в сфере рыбного промысла. У правительства было такое право. Оно могло взять эти суда под свой контроль и продать их, тем самым дав понять компаниям вроде Sajo Oyang, что нарушать нормы новозеландского законодательства себе дороже. Из вырученных денег можно было бы заплатить иностранным работникам полагавшуюся им зарплату. Однако правительство вернуло оба траулера компании, ограничившись штрафами. После этого судно «Оянг 75» отправилось к острову Маврикий у побережья Восточной Африки, а «Оянг 70» начал промысел в окрестности Фолклендских островов. Как показывают данные спутникового наблюдения, оба судна регулярно появляются в районах, где им запрещен промысел.

Реакция надзорных органов на гибель судна Oyang и иные нарушения – классический пример ситуации, когда волна общественного возмущения быстро сменяется безразличием. Под давлением шокированной общественности, узнавшей об ужасающих условиях работы на рыболовных судах, законодатели и органы надзора были вынуждены действовать. Но потом промысловым компаниям удалось сместить акценты и сгладить впечатление от произошедшего. К тому же принятые меры не могли устранить истинную причину проблемы.

Операторам рыболовных судов ничего не стоило передислоцироваться в другие районы. А инспекторы, отвечающие за обеспечение безопасности судов и команд, закрывали глаза на очевидные нарушения.

…

Следующая трагедия с судами Sajo Oyang не заставила себя долго ждать – на этот раз она случилась в Беринговом море между Аляской и Россией. Приблизительно через четыре месяца после принятия парламентом в Веллингтоне драконовского закона еще одно судно компании оказалось в ситуации, когда команде пришлось бороться за собственную жизнь. Как и «Оянг 70», «Орюн 501» – так называлось судно – было кормовым траулером водоизмещением 1753 т, спущенным на воду в Японии в 1964 г. В команде из 60 человек было 11 граждан Южной Кореи, 35 индонезийцев, 13 филиппинцев и один инспектор рыбнадзора из России, в обязанности которого входил контроль за объемами и видовым составом выловленной рыбы. Капитаном судна был 66-летний кореец Ким Кай-хван. Этих людей ждала та же ужасная участь, что постигла шестерых моряков «Оянг 70», затонувшего недалеко от Новой Зеландии в 2010 г.