Океан. Выпуск двенадцатый

«1. Объект атаки — Либава. 2. После постановки минного заграждения обстрелять Либаву… После обстрела Либавы разведать местонахождение русских сил. Задание выполнять, пока позволит запас угля».

Крейсеры начали постановку мин у входа в Либавский порт. В разгар этой операции на них поступила радиограмма:

«Перехвачены сигналы кораблей противника».

А вдруг это «новики»? «Новики» — новейшие русские эскадренные миноносцы, обладающие 37-узловым ходом, мощной артиллерией и четырьмя двухтрубными торпедными аппаратами! Встреча с таким противником грозила немецким кораблям смертельной опасностью. Поэтому крейсеры в спешке сбросили мины где попало, после чего развили полный ход и скрылись.

В понедельник 24 августа 1914 года крейсеры вновь покинули свои якорные стоянки. На этот раз к русским берегам ушли крейсеры «Магдебург», «Аугсбург», «Амазоне», два эсминца, канлодка «Пантер» и подводная лодка «V-3». Приказ, полученный командиром отряда контр-адмиралом Берингом, гласил:

«Напасть на русские дозорные корабли в районе острова Оденсхольм (сейчас он называется Осмуссаар), выманить их на позицию подводной лодки «V-3» и утопить».

Отряд ушел на выполнение полученного задания, несмотря на предупреждение метеослужбы о надвигающемся густом тумане.

Около 23.00 25 августа германские корабли вышли на траверз острова Оденсхольм. Внезапно наступил полный штиль и море окутал настолько густой туман, что буквально в двух шагах ничего нельзя было разобрать. Однако командир отряда контр-адмирал Беринг, наоборот, возлагал на туман большую надежду: он рассчитывал под его прикрытием незаметно подойти к острову и неожиданно атаковать русские корабли. Подводная лодка «V-3» уже стояла в засаде на своей позиции западнее острова. Немецкие корабли шли к острову в густом тумане 15-узловым ходом.

26 августа в 1 час 3 минуты к контр-адмиралу Берингу, державшему свой флаг на «Аугсбурге», подбежал запыхавшийся шифровальщик. Беринг взглянул на серо-голубой бланк и побледнел: радиограмма с «Магдебурга» была как выстрел:

«Выскочил на мель, курс 125°».

Зазвенели колокола машинных телеграфов: «Стоп!» Корабли, словно призраки, покачивались на волнах. Начался интенсивный обмен шифровками между флагманским «Аугсбургом» и «Магдебургом», потерпевшим аварию в 15 милях восточнее флагмана. Неожиданно этим тайным радиопереговорам стала сильно мешать русская станция в Гапсале (ныне Хаапсалу). Ее телеграфист, настроившись на частоту станции «Магдебург», во всю мощь принялся сыпать в эфир все, что только взбредало ему на ум: «Пейте лучший в мире коньяк Шустова», «Мойтесь только мылом «Кил» номер 4711!», «Покупайте часы фирмы «Павел Буре», «Птичка божия не знает ни заботы, ни труда»… И прочее в таком же духе. Вся эта словесная чепуха передавалась, однако, с умыслом: русский радиотелеграфист старался активными помехами затруднить связь между немецкими кораблями.

Несмотря на помехи, капитан третьего ранга Хабенихт каждые полчаса докладывал на «Аугсбург» о положении крейсера. Из его донесений контр-адмирал Беринг составил себе представление о том, что произошло у острова Оденсхольм.

«Магдебург», выполняя маневр циркуляции, на 15-узловом ходу наскочил на каменистую гряду у северной оконечности острова, в 400 метрах от маяка. Раздался ужасающий скрежет, три сильнейших удара заставили «Магдебург» содрогнуться от киля до клотика. На крейсере погасло освещение. Двойное дно оказалось распоротым на протяжении трети всей длины. Главный механик доложил, что в носовую кочегарку поступает забортная вода, три носовых отсека уже залиты по верхнюю броневую палубу.

Сопровождавший «Магдебург» эскадренный миноносец «В-26» почему-то исчез в тумане. Хабенихт энергично пытался самостоятельно сняться с камней, но с каждой новой попыткой «Магдебург» еще глубже вонзался в каменистую гряду, накреняясь все сильнее и сильнее на левый борт.

И вот что поразительно: контр-адмирал Беринг, зная о бедственном положении «Магдебурга», даже не попытался приблизиться к нему, чтобы оказать помощь… Он бросил на произвол судьбы своего подчиненного, попавшего в беду!

В 4.30 командир «Магдебурга» получил шифровку Беринга:

«Приказываю немедленно высадить десант на остров Оденсхольм, разрушить маяк и станцию радиотелеграфа, перебить или пленить весь гарнизон поста, с тем чтобы скрыть от русских факт посадки корабля на мель».