Океан. Выпуск пятый

Дивизион мой состоял из двух отрядов, во главе которых стояли опытные, однако очень разные по характеру и стилю работы офицеры. Капитан-лейтенант Василий Михайлович Лозовский воевал с первых дней войны на Северном флоте на «морских охотниках», участвовал много раз в поисках подводных лодок, в обстреле побережья противника, в высадках диверсионных десантов и других боевых делах. Лихой моряк — он быстро ориентировался в море в любой обстановке, никогда не терялся. Энергичный, смелый, требовательный, иногда чрезмерно горячий, Лозовский — отличный организатор. На торпедных катерах он прежде служил мало и потому учился вместе с другими. Другой комэск — капитан-лейтенант Иван Борисович Антонов — вышел из матросов. Прослужив несколько лет катерным боцманом на Тихоокеанской бригаде, он окончил курсы и вот уже лет восемь служил на офицерских должностях. Я его хорошо знал по совместной службе на Дальнем Востоке. Степенный, несколько медлительный моряк богатырского телосложения, чрезвычайно добрый и мягкий по характеру, чем иногда кое-кто пользовался.

Среди матросов и старшин были и умудренные жизнью солидные «папаши», призванные из запаса, и совершеннейшие юнцы. Как-то вечером из учебного отряда прибыло несколько молодых матросов. Один из них — ну настоящий голубоглазый румяный мальчишка в военной форме. Подхожу и спрашиваю: «Кто такой?» Отвечает: «Женя! — Потом спохватывается и добавляет: — Матрос Евгений Малиновский, радиометрист». Через полгода этот парень стал отличным моряком, прекрасно овладел радиолокационной станцией и за отличие в бою был награжден орденом Красного Знамени. Вот вам и малыш!

ГОРЯЩЕЕ МОРЕ

Небольшие Айновские острова, где была назначена позиция ожидания, находились на расстоянии всего четырех миль от полуострова Средний и в десяти милях от Печенгского залива. Вход в него простреливался нашими береговыми батареями. Чтобы затруднить их прицельный огонь, фашисты обычно перед проводкой конвоев самолетами и катерами ставили мощные дымовые завесы на подходах к порту.

Так было и на этот раз — кроме верхушек скалистых гор, ничего не было видно. Я считал, что терять время на пассивное ожидание противника нельзя, ибо гитлеровцы могли незаметно проскользнуть в свою базу.

С момента выхода — над катерами наши верные друзья, истребители прикрытия. То и дело в динамике, установленном в боевой рубке катера, раздается сочный баритон Демьяна Осыко: «Идите спокойно, я вас прикрою!»

Не задерживаясь у Айновских островов, я решил подойти вплотную к дымзавесе и вести активный поиск кораблей противника.

Неожиданно недалеко от нас из дыма вынырнуло несколько вражеских шнелльботов. Они сейчас же были обстреляны беглым огнем наших батарей и снова скрылись в дыму. Прикидываю: раз эти сторожевые катера здесь крутятся — значит, они кого-то охраняют. Иду сквозь дым. В воздухе чувствуется специфический едкий запах хлорсульфоновой кислоты: дымзавеса — перед нами. Скомандовав на ведомые катера курс и скорость, врываюсь в клубящиеся едкие облака. Через полминуты видим чистую воду и близкие скалистые берега противника. Я знал, что глубины моря здесь большие, и поэтому не боялся навигационных опасностей. Начали поиск вдоль дымзавесы, периодически прячась за нее, чтобы укрыться от наблюдения с берега. Наконец с катера лейтенанта Юрченко, шедшего слева от меня, донесение по радиотелефону: «Вижу над дымом мачты и трубы какого-то транспорта». Командую: «Атакуй!»

Ветер сместил дымзавесу. В ее разрывах мы и увидели транспорт, ведущий артиллерийский огонь по атакующему его катеру Юрченко. Окруженный всплесками от разрывов снарядов, катер выпустил с дистанции около двух кабельтовых (примерно 370 метров) две торпеды. Одна из них угодила прямо в середину транспорта. Раздался взрыв, поднявший огромный султан воды, и гитлеровский пароход, разломившись пополам, быстро пошел ко дну. Вижу, как комендоры катера — Гребенец, Казаков и Воробьев — метким огнем подожгли вражеский шнелльбот, принудив его быстро скрыться за остатками дымовой завесы.

В разрывах дыма видим еще один танкер и тральщик. Даю приказание правофланговому катеру старшего лейтенанта Шуляковского (там же находился командир отряда капитан-лейтенант Лозовский) атаковать тральщик, а сам иду в атаку на танкер.

В эфире творится что-то невообразимое. Частоты наших и немецких радиопередатчиков почти совпадают, поэтому слышны все переговоры. Гитлеровцы отчаянно ругаются. Требуют от своего берегового командования немедленно выслать истребители для отражения атак советских катеров. Между тем дистанция между нами и атакуемыми стремительно сокращается. Уже видно, как по палубе тральщика мечутся фашисты, срывают с себя ранцы, каски и прыгают за борт.

Залп!.. Через несколько секунд в воздух поднялся столб воды с обломками корабля, мачт, щепками корабельных шлюпок. Панические радиопередачи на немецком языке смолкли.