Ох и трудная это забота – из берлоги тянуть бегемота. Книга 2

В порядке «шефской помощи», Федотов показал, как это надо делать, а Нинель тут же был предложен соленый огурчик.

— Я понимаю, что коньяк соленым огурцом закусывают только босяки, но тут ничего не поделать, детство у меня такое было. Да ты сама мне это не раз говорила, но сейчас надо повторить, и не отказывайся. Так надо! — Федотов вновь добавил в голос металла.

Вторая прошла хуже. Нинель закашлялась, а Федотов, слегка поглаживая, одновременно мягко похлопывал жену по спине, приговаривал.

— Ну, вот и хорошо, вот и славно, теперь я с чистой совестью расскажу тебе, что такое рок-музыка, и какие наряды носят женщины в будущем, а все остальное завтра, и то не все, но постепенно. Только не надо мне возражать. Все будет хорошо, пойдем потихоньку наверх. Поздно уже.

Уснуть удалось только к четырем ночи, и все это время Федотов рассказывал, что такое рок-музыка, и как зародился этот стиль. Много времени ушло на объяснение, что такое музыкальный синтезатор. Попытки перевести разговор на тему: «А как вы туда попали?» решительно пресекались. Впрочем, Нинель и не настаивала, зато научилась управлять плеером. Засыпая, она сожалела лишь о двух моментах. Во-первых, никому этот аппарат показывать было категорически нельзя, а, во-вторых, она так ничего и не услышала о нарядах.

Утром Нинель первым делом убедилась, что плеер ей не привиделся. Вот он, в ее столике, а на столешнице записка от Федотова, в которой тот извинялся, что не разбудил, не поцеловал, и к обеду его не ждать. Ну, это как обычно, и как обычно женщина почувствовала легкий укол ревности. Потом она на носочках прошлась по спальне. Так она делала каждый день, начиная с самого раннего детства, и как в детстве жизнь обещала ей волшебные таинства. Она даже знала, какие именно ждут ее сегодня, но не торопилась. Сначала надо заняться собой, так, как это она это делала каждый день в прежней жизни.

Нинель приняла душ. Глядя на себя в зеркало, долго расчесывала волосы, после чего занялась макияжем. Это модное словечко пустил в оборот известный гример императорского театра Макс Фактор. Нинель только недавно узнала, что его знаменитый принцип «цветовой гармонии» грима появился в свет после общения со Зверевым. А недавно во Франции открылась парфюмерная фирма ее мужа, выпускающая всю гамму чудесных гигиенических кремов и губных помад. Каждый покупатель получал брошюрку с рекомендациями по сочетанию цветов парфюма от «Макс Фактора». А еще фабрика производила удивительные зубные пасты в тюбиках. Эта пасты препятствовали заболеванию зубов. Сейчас в случайность встречи Фактора со Зверевым вкупе с созданием модной парфюмерной фирмы женщина не верила. Слишком все получилось складно.

Позавтракав, Нинель достала плеер и тут же порадовалась, что Федотов ее предупредил: «Нинель, первой пройдет частушка, под названием „Айн, цвай, полицай“, дальше три вещички группы Рамштайн, но, знаешь, это все хорошо только для изучения той культуры, а вообще-то это мусор».

На вопрос, почему он называет германцев фрицами, муж только пожал плечами, мол, и сам не знает. После «орущих фрицев» (теперь с таким определением Нинель была согласна) зазвучали русские мелодии, и опять она была благодарна Федотову, предупредившему ее, что это сугубо песенный жанр, как бы почти народный. И действительно многие песни казались народными, чего категорически нельзя было сказать о некоторых из них. Особенно выделялся романс «Кавалергарда век не долог», который с легкой руки Зверева пошел гулять по всей России.

Но больше всего Нинель привлекла классика, а после очередного прослушивания классики в рок-обработке она признала, что эти произведения раскрылись совсем по иному. Нет, не лучше и не хуже, а просто иначе. Как если бы упавший на картину солнечный луч высветил иной замысел Творца. Нинель было невдомек, как ей повезло, ведь Зверев записал только самые «приличные» варианты рок-обработки.

Незаметно для себя Нинель стала вспоминать последние месяцы своей жизни. Поначалу ей все было внове, но постепенно стал ощущаться дискомфорт. Часть прежнего круга общения от нее не то чтобы отвернулся, но в нем она стала чувствовать себя лишней. Другая часть стала не интересна ей самой. К тому же и сам Федотов, как ни старался, но не вписывался в эту тусовку. Произнеся про себя это словечко, женщина сделал в памяти зарубку непременно расспросить мужа, откуда пошел жаргонизм «тусовка».