Ох уж эти сказочки!

— Королевским особам пришлось идти за ним и удивляться таким технологиям, которые мистер Бист сам же и наизобретал. В доме сами собой зажигались лампы и камины. Королева шепнула было дочери, что где, мол, бархат и позолота? Однако принцесса больше ценила добротность и современный стиль. Гостьям были отведены шикарные комнаты с богатым гардеробом добротных вещей, подобранных строго по размеру. Видимо, хозяин был хорошо проинформирован об их визите. Угощение было уже подано, когда обе спустились одетые к официальному обеду. Мама с дочкой сели за стол перед мистером Бистом и украдкой разглядывали его во время разговора. Он был чудовищно безобразен, и королева не выдержала и отвела глаза. Но принцесса бесстрашно смотрела в толстые очки, откровенно смеялась его шуткам, отвечала на его вопросы и задавала массу своих. “У вас отличный вкус,” сказала она, поблагодарив за наряд. “Я больше ориентировался на вкус Вашего Высочества. В инстаграме принцессы Авроры много темно-синего, и я подумал, что это ваш любимый цвет.” “Вы не ошиблись. Мам, а тебе безумно идет зеленый. Вот не думала… Простите меня! Я, в отличии от Золушки, совсем не умею говорить о нарядах.” Королева к тому времени слегка захмелела от дорогого Боллинджера и у неё развязался язык. “Ты не понимаешь, дорогая, это настоящий Гуччи. Он любого цвета хорош. Не обращайте на неё внимания, мистер Бист, она вечно одевается в какую-нибудь Супер Драй, как мальчишка, ей-богу! Вон, как волосы остригла! Хоть к обеду Гесса надела и то хорошо, хотя я предпочитаю Коко…”

- А что лучше? Дольче или Габбана? — спросила Вероника.

— Да все они одинаковые, — сказала вдруг Валя, — нам их всё равно не носить, мы же не принцессы.

— Тёть Нюр, а у тебя есть Гуча или там… Софи Лорен?

— Ральф Лорен! — поправила тётя Нюра с тумбочки, — Гуччи у меня только оправа очков — качество хорошее, уже шестой год не ломаются. А что до тряпок… Вы можете погуглить модели модных американских, итальянских и французских дизайнеров, но речь там идет не о повседневной одежде или удобных вещах, а тех, что практичные принцессы этого мира оденут разок для красной дорожки и фотографов, а потом перепродают, иногда даже дороже. Оно ведь будет куплено не у кого-нибудь. Оно же ношеное знаменитостью. Это же не просто шуба, а с царского плеча. Так мне рассказала одна знакомая знаменитость. Носить каждый день Ральфа Лорена или там… Валентино — даже как-то неприлично.

— А кто такой богатый, что может купить у принцессы? Олигархи? — спросила Валя.

— Ну, кому денег не жалко, кто их не заработал, а, скажем, украл или мошенничеством выманил. Соловей Разбойник, Атаманша, Золушкина Мачеха, царские бояре и прочие подобные лица, страдающие комплексом неполноценности. Сами-то они ничего путного делать не умеют и не понимают, что настоящую ценность вещам придают вовсе не ценники, и уж точно не названия.

— А что?

— На самом деле, ценность вещи определяется её значением для оценщика. У нас тут у друзей свадьба была, и невеста выходила замуж в свадебном платье своей мамы, хотя вполне могла себе позволить Мэгги Соттеро. Ну вот она такая. Ну вот для неё это было важнее!

Но тут Вероника вмешалась.

— Дальше сказку давайте… Я боюсь заснуть, не дослушав самого интересного.

— А что будет самое интересное?

— Принцесса уедет, а чудовище умрет от горя и любви. Она вернется, но поздно. Она будет плакать над ним, поцелует, расколдует и оживит.

— Тогда можешь засыпать прямо сейчас.

— но фея же сказала…

— Что он станет для нее важным человеком.