Ох, уж этот Босс!

Но своими следующими словами Артур все расставляет по своим местам.

— Я думал, что… Хотел использовать твою сестру, точнее, твои чувства к ней, — признается он. — Думал, что из-за нее ты захочешь остаться и согласишься на мое предложение.

— Но и также ты сказал, что мы обе личности, — с улыбкой напоминаю я. — А значит, иногда стоит принимать решения самостоятельно, не опираясь на нашу связь!

— Верно, — хмыкает он. — Тогда… Я сейчас скажу тебе то, о чем не знают остальные. И я бы хотел, чтобы все именно так и осталось, Ясь, — он серьезно смотрит на меня. Не оценивает, смогу ли я сохранить его тайну или проболтаюсь, а будто уже доверяет мне.

Я киваю, показывая, что внимательно его слушаю и понимаю важность его слов.

— Мой клуб хотят прикрыть. Конкуренты. Они уже расправились с одним и теперь принимаются за мой!

Я удивленно смотрю ему в глаза, не веря в услышанное. Как? Как такое возможно? Огромный клуб, пользующийся спросом. Мне не совсем понятен мир бизнеса, но я ведь своими глазами вижу этот механизм — такой невозможно задавить!

Видимо, он понял мои мысли, прочел все в моих глазах.

— Такое бывает. Особенно в больших городах, где конкуренция жесткая и жестокая. У меня была идея, как попытаться отстоять клуб, как вывести его на новый уровень.

— Баттлы? — скорее утвердительно, чем вопросительно говорю я.

— Их недостаточно. Это — временное явление. И мера, увы, тоже временная. Пока это интересно, пока не приелось, работать будет… Но потом…

Он замолкает, задумчиво глядя в сторону. Я тоже молчу.

Легкий ветерок холодит лицо, пробирается под куртку, заставляя стыдливо ежиться, но мы все так же стоим. И молчим.

И я решаюсь.

— Хорошо. Как я могу помочь?

*35*

Артур

Смотрю недоверчиво на это рыжеволосое чудо. И не знаю, с чего начать! Я так надеялся, что смогу надавить на родственные чувства, на привязанность сестер, но… Но оказалось, что не там я рыл тоннель! А теперь мне казалось заведомо провальным все, ради чего я посмею открыть свой рот!

Яся смотрит на меня серьезно и выжидательно. Маленькая, она и правда полна решимости мне помочь. И хотелось бы закрыть глаза на то, что у нее есть своя собственная жизнь, свой мир, ее…черррррт, парень, — утащите его в преисподнюю! — но я и так уже достаточно влез в ее жизнь, подстраивая обстоятельства под необходимый мне угол. Имею ли я право? Не получится ли так, что я обяжу ее выполнить то, что разрушит ее жизнь?

Может, он и не такой плохой, этот Кит, как считает Ангелина? Возможно, это элементарная ревность в ней говорит, ревность к сестре. Неделимые до этого девчонки оказались распутаны этим самым Китом, вот Ангелина и злится?.. И как бы мне ни хотелось, чтобы она была права, все равно не имею никаких прав рушить их отношения!

Однако, она действительно мне нужна! Никто другой не справится с моим замыслом. И хоть шансов мало, но они есть. Есть — только с ней!

Я глушу в себе мысли, что эгоистично вновь использую работу в своих личных целях: ведь если Яся останется, она будет работать со мной, будет рядом… Я уже признался себе, что меня к ней тянет, причем, с силой летящего под откос груженого паровоза! Но с другой стороны понимал, что с этими неожиданными чувствами мне придется бороться самому. Место рядом с девочкой занято. И все доводы, что она маленькая для меня, что меня боится, что вообще никак мне не подходит, — ничего не работает! Будто в подсознании сломанный видео-проигрыватель, от которого нет пульта, а кнопки на аппарате отказали, вот тебе и приходится раз за разом смотреть картинки, а отвернуться тебе не позволяет магия, которая там творится… Магия танца, магия улыбки, магия мягких огоньков в глазах, которые зажигаются, когда она веселится… Эта девчонка поглотила мой мир, подчинила своему — не без моего удовольствия, к слову. Сначала я не понял, что надо как-то противиться, трепыхаться, и совсем скоро оказалось просто поздно. Я увяз.

А сейчас она сама меня опасно подталкивает к тому, чтобы я попросил ее о помощи, оставив при этом рядом с собой. Смогу ли я удержаться? Смогу ли оставить наши отношения в рамках деловых?.. Хотя… Вряд ли! Ведь уже сегодня сделал шаг за эти самые рамки. И утащил ее следом.

Я токсичен, не умею любить. По крайней мере, так, как этого хотят другие. Мне так кажется. Для меня громкие и пафосные речи хуже пушечного выстрела, который не оставляет от тебя ничего цельного: только ошметки по сторонам. Во мне нет нежности, сопливости, я не умею прогибаться. Я сух, груб и сам гну так, как мне вздумается.

Именно поэтому остатки разума кричат мне отпустить ее. Промолчать, сказать, что передумал, понял, что все это не то…

И потерять клуб? Все-таки более рациональная часть тоже вносит свою лепту.

Меня рвет на части от этих мыслей! Нервно достаю пачку и вновь закуриваю, отвернувшись от нее: девочкам редко нравится табачный дым, если они сами не курят.

В моей руке остался практически только фильтр, когда я почувствовал сквозь куртку ледяное прикосновение к локтю.

— Ты же продрогла вся! — помимо воли вырывается у меня недовольно.