Охота

— Но Лиама там даже не было. Кто-то обвиняет его в там, чего он не делал… нарочно.

— Я так же подумал, — произнес Гэвин.

— Они ищут его, — продолжила она, — И, если они его ищут, то, вероятно, ищут и меня. — Элеонора не предалась слезам, она только прищурилась, и это придало ее чертам то, что, как я думаю, являлось заложенным в ДНК креольским упрямством. — Я не одобряю ложных обвинений. Думаю, вы здесь, чтобы предупредить нас?

— Да, — ответил Гэвин. — Эрида сказала, что он проверяет ловушки?

Она кивнула.

— Он в хижине.

— Как далеко? — спросил Гэвин.

— Совсем недалеко, — ответила Элеонора, и у меня снова свело живот от нервов. Она посмотрела на Гэвина. — В сарае за домом лежат дрова. Не будешь ли ты так любезен захватить несколько связок на вечер? Дым помогает от комаров.

По выражению его лица стало ясно, что он понял, что его отсылают, но не стал возражать.

— Конечно, — ответил он, кинув взгляд в мою сторону.

А раз она отослала Гэвина, я предположила, что у нее есть что сказать мне. Я не была уверена, как к этому отнестись.

— Подойди, — сказала Элеонора, поглаживая ручку второго кресла-качалки. — Присаживайся.

Я села, подо мной скрипнуло кресло, и мой взгляд переместится на болота перед нами и развивающийся на легком ветру мох.

— Как ты, Клэр?

— Справляюсь. Как вы?

Она закрыла глаза, подняв лицо к солнечному свету, который просачивался сквозь деревья.

— У меня все в порядке. Здесь мирно. Нелегко жить, но мирно.

Повисло молчание, разбавляемое только звуками птиц и насекомых. Я смотрела на воду, наблюдая, как солнце начинает скрываться за бухтой, становясь золотистым. Мимо пролетела цапля, длинная, белая и элегантная, словно танцор, вытянув ноги, чтобы приземлиться на кипарисовый пень.

— Он скучал по тебе.

Слова были словно выстрел, и они попали в цель.

— Не уверена, что он может сказать тебе об этом, но не сомневайся, он скучал по тебе. Уверена, ты знаешь, что у него были причины бежать, и серьезные. Но никто и никогда не чувствует себя хорошо, когда его покидают. — Элеонора посмотрела на меня. — Или, я думаю, когда приходится искать того, кто тебя оставил.

— Это нелегко, — согласилась я. — Даже пугающе. — Я сделала паузу, подбирая слова, как тщательно подобранные цветы. Я скучала по нему. Волновалась за него. А иногда я злилась на него. — Малахи и Гэвин не хотели, чтобы я шла сними, — сказала я мгновение спустя. — Я все еще не уверена, что мой приход — это хорошая идея, что, если отвлекаю его или нарушаю невысказанную просьбу дать ему место и время. Но мне нужно было прийти. Пришло время посмотреть правде в глаза, для нас обоих.

Элеонора улыбнулась, покачиваясь в кресле.

— У меня было чувство, что ты ему подходишь. Рада, что оказалась права.

Я оценила ее настрой, но то, что она думает, будто я ему подхожу, еще не значит, что он чувствует то же самое.

— Его магия? — спросила я, но она покачала головой.

— Это ему рассказывать.

— У неё есть цвет? — Я не представляла, что мне может сказать цвет его магии. Но это одна из особенностей, которую она знала, и я подумала, что она может со мной этим поделиться.

— У неё нет единого цвета, — ответила она мгновение спустя. — Она содержит все цвета.

Я не знала, что она имела в виду, поэтому просто молчала, чтобы она могла пояснить. А когда она этого не сделала, поняла, что больше она ничего не скажет. Мне придется подождать, как и до этого, чтобы увидеть, что с ним сделала магия.

— Я не скажу тебе, что делать, — произнесла Элеонора. — У тебя свои чувства, свои мотивы, и ты имеешь на них право. Уверена, что прошедший месяц не был для тебя легким. Ему тоже было нелегко. Несмотря на то, что он считает, будто поступал правильно, он также знает, что для вас обоих это было неверным решением.

— Что ты делала последние несколько недель? — спросила она, и мне потребовался время, чтобы переключится на эту тему.

— Проводила время с Мозесом. Пыталась делать все, что в моих силах для Паранормальных. И поменять мнение Сдерживающих.

Она одобрительно улыбнулась.

— Отлично. Приятно иметь Мозеса в компаньонах. И полезно время от времени щелкать по носу тех, кто у власти. Это напоминает им, на благо кого они работают.

Она потянулась и похлопала меня по руке.

— Спасибо, что выслушала меня, Клэр. Лиам и Гэвин — мои мальчики, и я люблю их больше, чем здравый смысл. И я хочу, чтобы они были счастливы. Думаю, ты тоже можешь это использовать.

— Счастье где-то рядом, — произнесла я, думая о раздутых банках и крошечных роботах. — Иногда его легче найти, чем что-либо еще.

Из-за угла вывернул Гэвин с полными руками дров, по его бровям тек пот. Я подскочила и открыла ему дверь, чтобы он мог занести свою ношу внутрь, в небольшую гостиную, где располагался большой каменный камин с глубоким очагом. Единственный коридор в доме вел в остальную часть дома, скорее всего, к кухне, спальне и ванной.

— Черт, — проговорил Гэвин, когда сложил дрова в кучу рядом с очагом, вытирая руки о штаны. — Сложно поверить в то, что огонь так уж и необходим, учитывая такую жару.

— Все что угодно, лишь бы комары держались в стороне, — сказала я.

— Пожалуй.