Охота

Старший, подойдя ко мне, требовательно протянул руку. Что именно ему было нужно, я понял без слов. Пришлось отдать гвоздь. От крепкой оплеухи я улетел в угол, где сжался клубком. Ко мне тут же подскочили малышки, плача и закрывая меня своими телами, но старший подходить не стал. Он вышел из амбара, и створки ворот закрылись за ним. Уроды. Причём все. А малышек я теперь из принципа спасу и обеспечу им прекрасное будущее. Да вон к Олии отправлю.

Пока я приходил в себя, эти гады всё сожрали и воду выпили, нам ничего не оставили. Пришлось действовать немедленно, иначе скоро сил не останется от голода. Хорошо, что в дороге кормили нас добротно, хоть и без изысков.

В этот раз никто не помешал, и мне удалось с разбегу взлететь по стене и уцепиться за балку, а ведь она была в трёх метрах от земли. Я даже не споткнулся ни об кого, хотя уже стемнело, и не видно было ни зги. Повиснув на кончиках пальцев и чувствуя, что вот-вот грохнусь вниз, я подтянулся, резко перекинул руки, потом, раскачавшись, закинул на балку правую ногу и, подтянувшись, сел. От такой эквилибристики я был весь мокрый от пота, руки тряслись, но главное, справился.

Встав на балку и балансируя на ней, хватаясь за стропила, я направился к краю крыши, в дальний от ворот угол. Я уже приметил, что крыша в том месте протекает, а значит, там должна быть дыра. Угол амбара под этим участком крыши оставался незанятым: в нём было сыро, и все его избегали. Я был уверен, что люди, спавшие (и особенно не спавшие) внизу, слышат мою возню, и опасался, что они меня сдадут. Но пока было тихо.

Я добрался до обратного ската и, ухватившись за гнилую доску, попытался её отжать. Отверстия хватит, я малорослый, протиснусь. Производимый мной шум стал громче, шаги охранника, ходившего возле амбара, вдруг стихли, и я замер. И в этот момент какой-то гад, подбежав к воротам, начал колотить в них и что-то орать. Почувствовал себя бессмертным? Я ведь мстительный, одному уже горло проткнул за вмешательство.

Охранник ударил в колокол, подавая сигнал, и я, уже не таясь, поторопился окончательно отжать доску. Снаружи послышался шум, замелькали огни приближавшихся факелов и фонарей: в амбар спешила дежурная группа. Я дождался, когда они откроют ворота и амбар затопит свет фонарей, и быстро выбрался наружу, успев перед этим посмотреть, кто именно меня сдал.

– Я тебя запомнил, – пробормотал я и рванул не вниз, а наверх, так как часть местных уже оббегала амбар.

Вообще, действовали они довольно уверенно, видимо, нередко у них тут побеги бывают. Ничего, этот они запомнят надолго – те, кто выживет. Уж я постараюсь.

Доски на крыше были хлипкие, одна даже проломилась подо мной, их давно менять нужно, труха одна. Находившиеся в амбаре, конечно, слышали мои шаги и знали, где я нахожусь. На это я и рассчитывал. Той группе, которая оббегала амбар, приказано было вернуться – так я определил старшего. Хорошо, что дружинников тут не было, иначе я бы так не рисковал. Всего я насчитал семерых вооружённых местных плюс охранник.

Мой расчёт оправдался: те, кто были в амбаре, выскочили наружу и на миг потеряли меня, а я в это время рванул к правому от ворот скату, где находилась группа всего из двух человек с одним фонарём. Впрочем, с левой стороны тоже пара была. Может ли мальчик лет шести на вид положить двух здоровых крестьян, пусть даже не опытных воинов, но уж точно знающих, с какой стороны держаться за меч? Если в его теле опытный боец, то он уделает их, особенно если атака с его стороны будет неожиданной.

В два гигантских прыжка я оказался на краю крыши и прыгнул вниз. Пара, торопившаяся к углу амбара, среагировать не успела, и я упал на них сверху. Локтем правой руки заехал в шею первому, с фонарём, а левой ногой – точно в подбородок второму. Я знал, куда бить, оба рухнули как подкошенные. Фонарь покатился и погас, но это уже не имело значения.

Упав, я перекатом погасил скорость и рванул к парочке. К сожалению, вооружены они были только дубинками: против рабов ничего больше и не нужно. Но у того, что нёс фонарь, на ремне имелись ножны, из которых я выдернул небольшой нож с клинком сантиметров в двадцать. Я быстро полоснул им по шеям обоих и исчез в темноте.

Та пара, что находилась с другой стороны, по погасшему фонарю сразу поняла, что что-то произошло, и рванула к нам. Но выскочив из-за угла, в свете своего фонаря они увидели только эту парочку, хрипевшую в лужах крови, и никого больше вокруг. Я в это время оббежал амбар по кругу, следуя по пути второй пары, и выбежал к воротам, которые как раз закрывал охранник.

Рядом с ним на балке висел колокол, и тут же стоял фонарь – незаметно не приблизишься. Но мне и не нужно. С границы светового пятна, то есть с четырёх метров, я бросил нож, словно копьё. К сожалению, бросить нормально мне просто не хватило бы сил, поэтому я смухлевал: бросил, взяв разбег, в прыжке, чтобы увечить скорость полёта ножа, и, падая, ушёл в перекат. Попал, куда метил – в висок.