Охота

– За это скажите спасибо мне. Если бы я проморгал ваше появление и вовремя не принял меры, этих людей уже отскребали бы от бетона у подножия Бурдж-Халифа. Но я счел должным, что их участь должны решить вы – победители большой и славной битвы. И если вам захочется проявить великодушие и даровать врагам пощаду…

– Я бы уже решил их участь, если бы ты не «выключил» все наше оружие, – ответил Кальтер, и у меня на душе заскребли кошки. Я не рассчитывал на его милосердие – откуда бы оно у него взялось? Я полагал, что упоенный победой, он просто забудет о нашем существовании. Увы, не забыл: – Грязный Ирод и его люди стреляли в меня и мою приемную дочь. И искали они нас не для того, чтобы принести за это извинения. Промешкай мы с телепортацией еще секунду, и сейчас ты вручал бы свой проклятый приз не нам, а этой банде головорезов.

– Но там, куда вы хотите отправиться, они наверняка вас не достанут, – попытался возразить Инструктор, за что я сразу проникся к нему признательностью. Лишь он один и его «магия» ограждали меня и моих бойцов от мстительного Безликого. Эх, вот если бы еще «серый» отговаривал его от кровожадных намерений чуток понастойчивее и убедительнее…

– Зато они «достанут» много кого еще, – возразил в свою очередь Кальтер. – И не факт, что их жертвы будут сплошь насильниками и негодяями. Полагаю, я окажу миру услугу, если избавлю его напоследок от четверых закоренелых палачей и убийц. Полностью согласен с тем, что я сам ничуть не лучше их. Вот почему я так спешу покинуть эту эпоху, в которой и без меня льется достаточно крови… И, кстати, раз уж я отказался от приза, ты можешь взамен этого исполнить одну мою маленькую и необременительную просьбу.

– Ну разве только маленькую, – пожал плечами «серый».

– Очень маленькую. Рядом с тем местом, где мы бросили танк, есть вилла. Найти ее легко: она – ближайшая к разлому в магистрали надземки. Так вот, во дворе этой виллы есть бассейн, а в нем плавает связанный человек. Искренне надеюсь, что он еще не утонул. Он нам здорово помог, поэтому будь другом, найди его, вытащи из воды и развяжи, раз уж мы сами не сдержали данное ему слово.

– И только-то? – усмехнулся Инструктор. – Хорошо, считайте, что дело сделано… А как насчет полковника Грязнова и его людей?

– «Включи» мне оружие, и я их пристрелю. – Кальтер был тверд в своем решении. Что делало ему честь, но меня его непоколебимость откровенно не радовала. – Или сделай проще: щелкни пальцами, и пусть они падают туда, куда должны были упасть, если бы ты их не спас.

– Желание победителя – закон! Да исполнится твоя воля! – провозгласил «серый», сняв с себя обязанности нашего адвоката. Которым он, впрочем, и не был – так, всего лишь из вежливости спросил, а не угодно ли Кальтеру передумать. Кто-то другой, возможно, и передумал бы, но только не он. С другой стороны, разве я на его месте поступил бы иначе? Нет, конечно. А, значит, нечего пенять на его жестокосердие. Правосудие свершилось, и приговор нам был вынесен самый что ни на есть справедливый.

В общем, произошло то, что я предсказал сразу, как только мы тут очутились. Пальцами «волшебник» не щелкал. Он просто вытянул в нашу сторону руку, и те ниточки, что привязывали нас к небу, тут же лопнули все до единой. Вместе с этим я ощутил, что паралич прошел и тело вновь мне подчиняется. Вот только какой прок от этой свободы? Все, что она мне сейчас дала – это возможность орать да размахивать в падении конечностями.

Падать же было ой как далеко и долго! Терраса, где нас настиг праведный суд, располагалась вблизи вершины и в таком месте, что других террас под нами уже не было. А если бы и были, невелика разница, так как мы все равно падали бы до ближайшей из них добрую сотню метров. Разве что в таком случае мы разбились бы быстрее, и только.

Перед лицом у меня мелькали этажи, в ушах свистел ветер и слышались крики падающих рядом товарищей. А снизу на нас надвигалась грязно-желтая песчаная масса. Оно и к лучшему, что мы нырнем в нее и финальную часть падения пролетим, не видя ни зги. Не знаю, что испытывали мои подельники, а мне не хотелось смотреть на стремительно приближающуюся землю перед тем, как при жаркой встрече она переломает мне все кости до единой.

А вот и пелена бури! Сверху она выглядела мягкой, упругой подушкой, но на поверку оказалась всего лишь колючей тучей песка. Надо бы задуматься напоследок о чем-то важном, ведь последние секунды доживаю… Да только ничего, кроме панического нежелания умирать, в голову, увы, не лезет. Видимо, так и придется уйти из жизни с этой малодушной мыслью и отнюдь не героическим воплем…

Но что это? Едва мы окунулись во мглу, как скорость моего полета резко упала, а через три секунды он и вовсе прекратился. Я опять повис в воздухе теперь уже непонятно, на какой высоте от земли, и слышал, как стихают рядом крики Бледного, Гробика и Крупье… а также мой, потому что желание орать пропало само собой.