Охота. Я и военные преступники

Тем же вечером видеозапись показало сербское телевидение. На следующий день я посетила Коштуницу поскольку именно в это время совершала заранее запланированную поездку по странам бывшей Югославии с целью составления доклада для Совета безопасности ООН. Коштуница выглядел, как всегда усталым и несчастным, словно груз всей его огромной страны лежит на его плечах. В начале разговора он, как водится, указал на прогресс, достигнутый Сербией со времени моего последнего визита. Он заметил, что стратегия добровольной сдачи приносит свои плоды, и добавил, что ценит продемонстрированное мной понимание. Он сказал, что решение судебной палаты об условном освобождении, а также обвинения, выдвинутые трибуналом против высокопоставленных представителей «других» национальностей (конечно, он имел в виду албанцев), сыграли важную роль. Коштуница подтвердил, что «работает» над делом Младича, ясно понимая его значимость. Он заметил, что этот арест стал бы огромным облегчением для всех. Только после этого Коштуница заговорил о видеозаписи: «Все мы были шокированы тем, что видели вчера по телевидению. Мы немедленно провели операцию и арестовали шестерых членов подразделения «Скорпионы»…» Он назвал казнь гражданских лиц жестоким и позорным актом. Коштуница сказал, что правительство готово разыскать всех преступников и достойно наказать их. И это было все… Коштуница говорил спокойно, без эмоций. Он не упомянул никого из командиров, словно мир мог удовлетвориться арестами рядовых палачей, тупых исполнителей приказов.

Во время монолога Коштуницы в кабинет вошел руководитель правительственной разведывательной службы Раде Булатович. Он был в голубых джинсах и футболке. Булатович извинился за свой внешний вид и сказал, что всю ночь работал для того, чтобы выявить и задержать членов подразделения «Скорпионы» в Белграде и других районах Сербии. После демонстрации видеозаписи по телевидению, один из этих людей, абсолютно уверенный в том, что его никогда не арестуют за убийства мусульман, пришел в сербскую полицию с требованием обеспечить ему защиту, вероятно, от мусульман и правозащитников. Мне показалось, что Коштуница чувствовал себя обязанным предпринять какие-то действия до моего приезда. Он был обижен тем, что международное возмущение, связанное с этой видеозаписью, заставило его произвести аресты вместо того, чтобы дожидаться, пока убийцы сдадутся добровольно. Аресты «скорпионов» показали, что сербская полиция может действовать только после получения прямых приказов с самого верха.

Я упомянула о том, что трибунал по-прежнему разыскивает семерых сербов, оставшихся на свободе. Двое из них, предположительно, скрывались в России. Мы потребовали от сербского правительства, чтобы все они были арестованы в течение двух месяцев. Кроме того, я настаивала, чтобы Младич был арестован до десятой годовщины резни в Сребренице (то есть до 11 июля). Коштуница, несмотря на свои громогласные заявления о том, какую пользу арест Младича принесет сербской политике, не стал давать никаких обещаний, но все же согласился, что его нужно арестовать до поставленного Евросоюзом срока, то есть до 5 октября.

На следующий день я была в Сараево, где встречалась со вдовами и матерями убитых в Сребренице. Я сказала этим женщинам, что прокурорская служба сделает все для того, чтобы арестовать Караджича и Младича до 11 июля. Я сообщила, что Младич находится в Сербии, и что у нас есть веские основания полагать, что Караджич скрывается в православных монастырях. Сообщила я и о том, что Коштуница наконец-то согласился сотрудничать с трибуналом. Я сказала, что буду бойкотировать церемонии по поводу десятой годовщины резни в Сребренице, если Младич к тому времени не будет арестован. Я уже насмотрелась на публичные проявления скорби правительственных лидеров и чиновников. Но церемония этого года должна быть особенной — на ней будут присутствовать президент Сербии Борис Тадич и глава Всемирного банка Пол Вулфовиц. Собирался приехать и Хавьер Солана, который назвал Сребреницу «колоссальным, коллективным и позорным провалом». Представлять Международный трибунал будет президент Теодор Мерон. Делегацию Саудовской Аравии собирался возглавлять шейх Салех аль-Шейх. На церемонии должны были присутствовать посол Ричард Холбрук, автор Дейтонского мирного соглашения, и посол Пьер Проспер. Отказавшись занять место среди этих людей, я могла выразить протест против неэффективных действий сербских властей и международного сообщества. Мое отсутствие напомнило бы миру о том, что Младич и Караджич до сих пор не оказались там, где должны быть.