Читаем Охота. Я и военные преступники полностью

Я согласилась с просьбами США и Евросоюза хранить молчание в отношении Милошевича. Но прокурорский инстинкт подсказывал мне, что нужно немедленно и агрессивно требовать того, чтобы Милошевич стал первым главой государства, представшим перед международным трибуналом. Мы вынудили Хорватию выполнить свои обязательства по сотрудничеству с трибуналом согласно условиям Хартии ООН. Мы вынудили Боснию сделать то же самое. Почему же мы не можем принудить Белград действовать? Я не хотела идти на уступки Сербии. Мои советники, Жан-Жак Жорис и Флоренс Хартманн, настаивали на том, чтобы я проявила терпение. «Не кипятись, — говорил Жорис. — Не раскачивай лодку. Используй время для сбора доказательств». Советники предложили мне поставить следственным бригадам срок для завершения сбора доказательств участия Милошевича в преступлениях, совершенных в Хорватии и Боснии и Герцеговине. До этого времени я воздерживалась от установки конкретных сроков, но на сей раз согласилась. В Европе наступала зима. На декабрьских парламентских выборах в Сербии к власти скорее всего должны прийти люди, готовые отказаться от поддержки Милошевича. Я все еще пребывала в иллюзии по поводу того, что Коштуница может сыграть конструктивную роль, а сама со своими ближайшими помощниками готовились к реализации в январе 2001 года новой стратегии.

Парламентские выборы, состоявшиеся 23 декабря, подтвердили победу сербской оппозиции над социалистической партией Милошевича и ультранационалистической радикальной партией. Премьер-министром Республики Сербия стал Зоран Джинджич, энергичный прагматик, получивший образование в Германии. Он хорошо понимал, какое положительное влияние работа трибунала может оказать на его страну и народ. В Джинджиче и его сторонниках я рассчитывала найти поддержку просьбам трибунала о сотрудничестве. А пока настало время просить ареста и выдачи 24 обвиняемых, скрывающихся на территории Сербии, и готовить обвинения против бывших лидеров страны. Настало время просить помощи в организации бесед с сотнями свидетелей и в доступе к тысячам документов. Настало время отправиться в Белград.

Я знала, что меня примут холодно. Милошевич на протяжении многих лет использовал средства массовой информации для ведения пропаганды против трибунала. Сербы были убеждены, что трибунал — часть Заговора Запада против их страны и народа. Поверить этому было легко. Граждане любого государства, которое подвергается нападению (как Сербия — со стороны НАТО, США — со стороны Аль-Каиды, а Ирак — со стороны США и их союзников), легко поддаются уловкам официальной пропаганды и призывам защитить родину и национальную честь, сколь бы жестоким и зловещим ни был государственный режим. Мой первый визит в Белград казался рискованным, но риск этот был оправданным, несмотря на множество неизвестных. Новые власти еще не установили полный контроль над службами безопасности, и в недрах этих служб многие по-прежнему хранили верность Милошевичу. Следователи трибунала изучали деятельность тех самых офицеров среднего звена, от которых зависела наша безопасность. Эти подозреваемые по-прежнему находились под влиянием высокопоставленных офицеров, имевших все основания полагать, что очень скоро их имена окажутся в ордерах на арест.

Вторник, 23 января. Я еду из белградского аэропорта в центр города. Меня встречает огромный плакат с надписью «Карла — puttana!» Проезжаем еще километр и видим новый плакат: «Карла — шлюха!». Наш самолет приземлился в 11.30. На летном поле нас уже ожидали черные лимузины. Я никогда прежде не была в Белграде. В начале 2001 года этот город все еще оставался столицей Республики Сербия и Федеративной Республики Югославия. Первые впечатления подтвердили правоту моего соотечественника, архитектора Ле Корбюзье, который утверждал, что из всех городов мира, расположенных в красивейших местах, Белград самый уродливый. Повсюду царила серость. Даже современные здания выглядели весьма печально, как женщины, раньше времени состарившиеся от бед и лишений. Однако, внешность бывает обманчива. Таков и Белград. Это живой, энергичный город, и его энергия привлекает меня… до определенной степени. Мы проехали еще немного, и я увидела очередной плакат с надписью: «Карла — шлюха!».

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже