Когда адвокаты Пугачева обжаловали судебное решение о его заочном аресте, перед «Четвертой властью» была поставлена цель – повлиять на Мосгорсуд, рассматривавший апелляцию. В смете указаны десяток СМИ и расценки на публикации – от 2600 до 14 400 долларов. Отдельную смету составили по блогосфере – этот раздел назывался «Информационная поддержка блогеров». И пояснение:
Результат этой кипучей деятельности в части разрушения моего бизнеса, безусловно, был. Но в части лишения «объекта» возможности вести расследования – скорее наоборот. Создать какой-либо серьезный, а тем более «критический» дискомфорт для меня было просто невозможно – со временем вырабатывается иммунитет к подобного рода наездам. Хотя как знать – может быть, испытание депрессией как раз и было связано с этими многолетними «проверками на прочность».
Опорочить и растоптать мою репутацию им, похоже, не удалось. «Охотники» не учли, что ушли вперед не только информационные технологии, но и само общество.
Лет 15–20 назад можно было сделать анонимный вброс, и все тут же начинали обсуждать его, превращая в некий феномен массового сознания. Сегодня общество не доверяет анонимам – во главе угла стоят источники. Для того чтобы смешать человека с грязью, в информационном наезде должны участвовать влиятельные СМИ и люди, которые сами имеют авторитет в обществе.Я благодарен Владимиру Сунгоркину – главному редактору самой популярной в России газеты, «Комсомольской правды» – за то, что он лично блокировал «чернуху», которую пытались «забросить» в его издание. Авторы «плана» обращались к известным людям – политикам, публицистам, экспертам. Причем, замечу, как из «кремлевского» лагеря, так и из оппозиции. Но никто не стал пачкаться. В итоге вся эта кампания так и не привлекла общественного внимания.
Что касается «лишения Объекта собственности и/или причинения Объекту максимального ущерба» – тут ребята постарались знатно, не спорю. Грубо говоря, это и было главной задачей, поставленной заказчиком. И результат ее выполнения оказался двояким. Ущерб нанесен – но не мне лично, а бизнесу, где работали тысячи людей. Если до наезда в НРБ работало полторы тысячи человек, то к концу 2014 года осталось чуть больше сотни. Закрыли все филиалы, свернули программы ипотечного кредитования. Отдали клиентам все деньги. Потеряли десятки миллиардов рублей, но сохранили банк. Полагаю, что единственным показателем устойчивости банка является его способность в любой момент расплатиться со всеми клиентами.