Охота на Чупакабру

Сошлись на среднем варианте, и не во дворце, где была очередь на несколько месяцев, а в обычном загсе на Суворовском. Я записалась через госуслуги, и мы подали заявление. Дату нам назначили на второе августа. У меня уже должен был начаться отпуск, а Вадим рассчитывал к этому времени более-менее разобраться с делами так, чтобы филиал можно было оставить на новое руководство.

- Сможем хотя бы дней на десять уехать, - сказал он, когда мы вышли из загса. – Только куда ребенка денем?

- Ну, это как раз не проблема. Его другана лучшего, еще с детского сада, каждое лето на дачу ссылают. И Алекс там у него гостит неделю, а то и две. С мамой его договорюсь.

На работе я пока никому не сказала, что выхожу замуж и уезжаю в Москву. Решила сделать это уже ближе к отпуску, когда буду приглашать гостей на свадьбу. А пока добросовестно записывала оставшиеся передачи и даже готовилась к пилотам новых. Обманчиво скромное колечко, которое Вадим надел мне на палец перед походом в загс, как помолвочное никто не воспринял.

Детали мы еще не обговаривали, но предварительно наметили, что после свадебного путешествия я улажу все свои дела, и к концу августа мы с Алексом переедем, чтобы он без задержек пошел в новую школу. Вадим озадачил каких-то своих знакомых подыскать приличную в своем районе, желательно с биологическим уклоном или медицинским классом. Насчет своей работы в Москве я пока не думала. Будет день – будет пища. С голоду точно не умрем. Когда я узнала, что моя передача закрывается, словно щелкнуло что-то внутри, переключаясь на пофигистический режим. Возможно, временно.

В начале следующей недели из Москвы вернулся Мишка.

- Ну что, Янчик, - прогудел в трубку, - увидимся? А то я послезавтра уже улетаю.

Вопросов никаких не задавал, наверно, получил подробный отчет от Алекса. Договорились встретиться втроем в грузинском ресторанчике на Маяковского. Когда мы туда вошли, Мишка по своей вечной привычке приходить везде раньше времени уже сидел там. Поднялся нам навстречу, они с Вадимом посмотрели друг на друга, и мне показалось, что я проглотила кусок кислого льда...

Вадим

Его глаза расширились, брови удивленно приподнялись – и тут же взгляд стал похожим на двух ядовитых ежей, а под скулами проступили желваки.

- Вадим – Михаил, - Яна представила нас друг другу, мое имя прозвучало вполне весело, его – уже на съехавшем тоне. Заметила: что-то не так. Встревоженно забегала глазами между нами.

Выходит, я не ошибся, когда подумал, что мы уже пересекались. И как-то не лучшим образом. Я его, разумеется, не вспомнил, а он меня, определенно, узнал. У медведя Миши с памятью явно было все в порядке, а вот моя в очередной раз подвела.

Он сказал «очень приятно», вполне так спокойно, убийственный взгляд пригасил, но руку пожал показательно. Как будто раздавить хотел. Мы сели, официант тут же подскочил с меню, что-то выбрали, заказали. Повисла гнетущая тишина – хоть шути тупо про родившегося мента.

Если б не это мое смутное чувство, что уже встречались, заподозрил бы банальную ревность. То, что у него к Янке до сих пор чувства. Хотя нет, сначала-то он выглядел вполне приветливым и доброжелательным – пока не узнал. Черт, что же это было-то?

Профессионально мы точно не могли сталкиваться, он уже лет десять в Канаде живет, как Янка говорила, и до сих пор играет. Чисто по спорту тоже – что лыжникам делить с хоккеистами? Да и вообще, я в Москве, он до Канады жил в Питере. Выходит, дорожку друг другу могли перейти только на больших зимних соревнованиях. Олимпиада? В Турин я не попал, значит, Ванкувер – как раз Канада, кстати. И что? Наступил на ногу? Сел на его место в столовой? Не так посмотрел? Потому что женщины точно отпадали, тогда я уже был с Динкой.

Стоп. Универсиады. Янка говорила, мы с ним ровесники. Я выступал на трех: в Тарвизио, в Инсбруке и в Турине. Он, скорее всего, тоже участвовал, если играл в молодежной сборной. И да, с девушками тогда все было… довольно горячо, особенно к финалам, когда тестостерон и адреналин работали в одной связке.

Я, конечно, никогда ни у кого женщин не отбивал, ни к чему не принуждал, даже не соблазнял. Не считая Динки, конечно. Необходимости не было, сами на шею вешались. Но если Миша положил глаз на ту, которая пошла со мной, это роли уже не играло. Вполне мог по-слоновьи обиду затаить на всю жизнь.

Надо бы, конечно, этот момент прояснить, иначе так и будем сидеть, расстреливая друг друга трассирующими пулями. Но не при Янке же. И «пойдем выйдем» тоже не скажешь.

Не успел я додумать эту мысль, как медвед посмотрел на меня косо в очередной раз и перевел взгляд на нее:

- Ян, ты посиди, мы пойдем покурим.

Та аж рот приоткрыла и глазами захлопала.

- Вы же… - наверно, хотела сказать «вы же не курите», но смекнула, что дело тут вовсе не в перекуре, и запнулась на полуслове. – Да, конечно.

Мы вышли на улицу и остановились у входа.

- Ну что, Чупакабра, - подчеркнуто спокойно бросил Михаил, внимательно наблюдая, как блондинка на Мазде пытается втиснуть машину туда, куда не поместился бы и велосипед, - может, доломать тебе уже ноги?