Охота на демиурга (СИ)

- Чего вы так на меня смотрите? Ну да, я знаю. Давно. Ты всегда обожала Люка, милая, а ты, друг мой, расплывался в улыбке, стоило тебе взглянуть на Лу. Всё к этому и шло.

- Значит, ты не против?.. - почти прошептал герцог, чуть склонив голову.

- Почему я должен быть против твоей свадьбы с Лу?

- Я ведь простой сын кухарки.

У Эдигора нехорошо сверкнули глаза, а потом он, подойдя к письменному столу, рядом с которым стоял Люк, грохнул по поверхности кулаком. От этого звука герцог и принцесса разом вздрогнули.

- Ещё раз услышу такое от тебя, сошлю в Мирнарию на вечное поселение. Старшими и Младшими лордами не рождаются, ими становятся. Когда ты наконец уже это запомнишь?! А для того, чтобы стать лордом, нужно было просто родиться человеком, что ты с успехом когда-то осуществил. Всё! Лучше молчите - вы оба! Я сейчас слишком зол.

Эдигор уже не слышал, как облегчённо выдохнул Люк, когда император вышел из комнаты, а Луламэй весело рассмеялась.

Свадьба, правда, была только через год, в день семнадцатилетия Лу. Именно там Дориана впервые почувствовала себя настоящей императрицей и увидела гордость в глазах Эдигора, когда он смотрел на неё.

Ана действительно очень старалась и за те восемь лет, что она прожила в Эрамире, превратилась из обычной и немного капризной принцессы в уверенную в себе девушку, которая в день свадьбы принцессы Луламэй и герцога Кросса наконец поняла, чего именно она хочет. А хотела Дориана теперь своего мужа. Больше всего на свете.

Стоя на балу в толпе придворных, императрица ловила на себе восхищённые взгляды Эдигора, при этом отчётливо осознавая, что это были скорее взгляды довольного учителя или брата, чем любящего супруга. И от этого понимания Дориане становилось немного горько. Она не знала, что нужно сделать, чтобы император наконец увидел: его жена выросла. Девушке ужасно хотелось, чтобы он поцеловал её, но Ана почему-то стыдилась этого чувства. А ещё она чуть не сошла с ума на этом балу, когда на неё со всех сторон нахлынули эмоции других людей.

Возможно, в те дни Эдигор обязательно бы заметил, что творится с его женой, если бы не напряжённая подготовка к одному событию, которая занимала все его мысли. Он гордился Аной и невольно восхищался её стойкостью - всё-таки за восемь лет переубедить почти весь Эрамир в том, что императрица-мирнарийка - это хорошо, правильно и пойдёт на пользу развитию торговых отношений с соседями - не так уж и просто. Особенно учитывая тот факт, что Дориана была ребёнком.

Но сразу после свадьбы Луламэй и Люка намечалась одна важная операция, поэтому император не замечал пылких взглядов своей жены.

Он собирался поймать реформаторов.

Люк, Эллейн и Эдигор спорили до хрипоты, несколько месяцев прорабатывая все детали плана. И до претворения его в жизнь оставались считанные часы.

Элли должна была сообщить мирнарийцам, что император с сопровождением утром следующего после свадьбы дня отправится в Эйм по центральной дороге. И в сопровождении будут лишь несколько магов, ну и, само собой, герцог Кросс с молодой женой.

Поначалу Эдигор считал, что реформаторы не клюнут на эту удочку - всё-таки, если подумать, трое самых главных людей Эрамира не могут позволить себе путешествие, пусть и недолгое, без охраны. Но Эллейн была виртуозна - она сумела убедить заговорщиков, что император чувствует себя в собственной стране в безопасности, поэтому это их шанс захватить его врасплох и убить.

На самом деле по центральной дороге должны были отправиться только Люк и Аравейн, не считая ещё нескольких магов. Наставник собирался нацепить на себя личину императора и принять основной удар, если он будет, а Люк просто не хотел пропускать столь эпичное зрелище. Хотя Эдигор очень пытался его отговорить.

- Нет, Эд. Иначе реформаторы заподозрят что-нибудь нехорошее, если хотя бы меня в твоём эскорте не увидят. Да и не волнуйся - Аравейн пообещал нацепить на меня такое количество амулетов, что я с трудом на лошадь сяду.

- От стрел тоже амулеты будут?! - кипятился император.

- И от стрел, - хмыкнул Люк. - В общем, живой я вернусь, даже не надейся.

У самого же Эдигора в тот день было другое важное дело. В невзрачной карете, в сопровождении только двоих стражников, Громдрейка и Мики, император должен был отправиться в Главный храм богини Айли для посвящения новорождённого - уже третьего - ребёнка эльфа и служанки.

Всех детей через две недели после рождения носили в храм Айли для того, чтобы провести посвящение. Так назывался обряд, когда младенца купали в священной воде храма и давали ему имя.

Совет, на котором Эдигор, Эллейн, Люк и Аравейн обсуждали последние приготовления перед операцией с предполагаемым захватом реформаторов, затянулся до поздней ночи. После его окончания Люк поспешил к своей молодой жене, Эдигор лёг спать, ожидая, что Элли составит ему компанию, но девушка покачала головой и растворилась в воздухе, сказав, что ей нужно как можно скорее вернуться к реформаторам.

Император не знал, что сразу после этого разговора Эллейн появилась в покоях Аравейна.