Охота на демиурга (СИ)

Архив личных писем Интамара, императорская библиотека

Впоследствии Эдигор так не и не смог понять, как ему удалось выжить в этом страшном пламени, охватившем всю карету, как будто она была всего лишь маленькой спичкой или факелом. Император, кучер, телохранители - все они сгорели за пару секунд, а принц, распахнув дверь, вывалился из кареты прямо на дорогу и быстро откатился в сторону. Дорожная пыль сбила пламя с его одежды, и как только Эдигор посчитал, что находится на безопасном расстоянии от пожара, тут же огляделся по сторонам.

Он никого не видел, но чувствовал. Пять человек были по противоположную сторону от кареты, и принц подумал - ему повезло, что он распахнул именно эту дверцу, ведь если бы он выкатился заговорщикам навстречу... Но везение скоро закончится - как только огонь стихнет, они попытаются исполнить свою миссию и убить Эдигора. Принц был уверен - эти люди пришли не только за жизнью императора, но и за его собственной жизнью.

Но кто они? Юноша закрыл глаза, вспоминая уроки Аравейна.

- Любая магия имеет запах, ваше высочество, - рассказывал ему однажды древний маг. - И даже человек, не обладающий способностями ни к одному из её видов, может определить источник магии, научившись различать ароматы. Закройте глаза и сосредоточьтесь. Представьте, что я сейчас не творю заклинание, а, например, режу фрукты. Вслушайтесь в себя, ваше высочество, и скажите мне... Какой фрукт я режу? Чем пахнет?

Тогда Эдигору понадобился целый месяц, чтобы научиться разбираться в источниках магии по запаху, который он поначалу не чувствовал. Рунная магия пахла чем-то, напоминающим хвою, магия светлых эльфов - листьями и цветами, а тёмных - кровью и талой водой. Оттенки запахов человеческой магии были столь же отличны друг от друга, как и люди - кто-то творил заклинания с ароматом сгоревшего костра, кто-то пах морем и солью, кто-то - землёй и травой, а кто-то - осенними листьями и сыростью. Отличительной особенностью Аравейна, кстати, было то, что он мог пахнуть как угодно - в зависимости от заклинания, которое творил в данный момент. И со временем Эдигор научился различать все оттенки запахов магии, но сейчас...

Заклинание, которое сплели заговорщики пару минут назад, не пахло ничем. Вообще. Пустышка.

И принц очень хорошо знал, что это означает - Аравейн рассказывал, что только магия мирнарийцев выдаёт себя полным отсутствием всяческих ароматов.

"Значит, мирнарийцы, - хмыкнул про себя Эдигор, сжимая рукоять меча, с которым он почти никогда не расставался. - Что ж, этого следовало ожидать. В конце концов, с прошлого раза, когда вместо меня чуть не погиб Люк, прошло уже восемь лет. Странно, что они не проявились раньше".

Принц встал с земли, когда пламя начало затихать, оставив на месте кареты только обугленный остов. Пять человек... будь они просто людьми, Эдигор был бы уверен, что победа останется за ним. Но мирнарийцы были магами. А всё, чем располагал юноша против магов, сводилось к нескольким трюкам, которым его научил Аравейн, догадавшийся, что Эдигору однажды придётся столкнуться лицом к лицу с противниками, которые будут уметь колдовать.

Как жаль, что амулет перемещений, выданный наставником, сейчас бесполезен - до столицы слишком далеко. Подобные амулеты не работали на настолько больших расстояниях, и наследный принц знал - даже Аравейну не удалось бы обмануть этот древний магический закон.

...В тот момент, когда Эдигор выпрыгнул из объятой пламенем кареты, задремавший на пару минут в кресле Аравейн распахнул глаза.

Сердце мага яростно забилось - он уже понимал, что случилось. Чувствовал - воспитанник в страшной опасности.

Аравейн заметался по своей комнате, выгребая из ящиков все накопители силы. Он хранил их для особого случая, и вот, кажется, этот случай настал.

В зеркале, висевшем на стене позади Аравейна, заклубилась тьма, а потом вдруг сверкнула голубыми сапфирами глаз.

- Что ты делаешь, Вейн?

- Иду за Эдом, Ари, - спокойно ответил маг. Зеркало тяжело вздохнуло.

- Ты сошёл с ума? Ты же прекрасно знаешь, как далеко он сейчас.

- Знаю.

- И? Как ты собираешься до него... м-м-м... допрыгнуть?

- Я построю Коридор, Ари.

Голубые глаза в зеркале задумчиво сощурились. Аравейн же, не обращая на них никакого внимания, вздохнул и, подняв руки, начал совершать ими резкие движения вверх и вниз. С каждым его жестом пространство расцвечивалось красивыми, яркими вспышками, формировался ровный, правильный круг. В который он и шагнул спустя пару минут, лишь только стенки Коридора стали окончательно осязаемыми.

Когда высокая фигура Аравейна скрылась в Коридоре, тьма в зеркале вновь вздохнула, а потом прошептала:

- Ты становишься сентиментальным, Вейн...

...Но Аравейн этого уже не слышал, потому что спустя пару мгновений выходил на другом конце Эрамира. И тут же остолбенел - открывшаяся его взору картина изумляла.