Охота на древнего

Если первые «перегорали» и остывали практически сразу после того, как совершали нечто ужасное, то звериная суть большей части двуликих вообще не подразумевала подобного поведения. В прошлом они убивали ради пропитания, а потому просто надругаться над телом жертвы, разорвав его на части и не «употребив» в пищу, — было против их сути. Значит, у нас не просто двуликий, а как минимум слетевший с катушек, обладающий невероятной как физической, так и психологической силой.

И вновь все дело именно в изначально звериной сути двуликих, стайной психологии и поклонении более сильному лидеру. Настоящий, даже свихнувшийся двуликий, будь он слабаком, не то что не выстоял бы против более сильного представителя, а просто не поднял бы на него «лапу».

Итого, Алекс имела примерный образ нападавшего — двуликий, достаточно сильный психологически, чтобы пойти против Карла Броски, и физически, чтобы не просто убить мужчину, а разорвать его на части.

Об остальных его способностях оставалось просто догадываться.

Все то время, пока Джек изучал базу, пробегая глазами по бесконечным строчкам на экране компьютера, то и дело хмурясь и устало вздыхая, Алекс вновь и вновь обдумывала его рассказ, иногда прося уточнить или дополнить. Она пыталась выстроить в своей голове образ убийцы, но никак не могла сделать этого. Что-то то и дело ускользало от ее понимания, нарушая, казалось бы, четкую цепочку возможных, хоть и неподтвержденных фактов.

На город уже опускались сумерки, и относительно тихий район, так сильно отличавшийся от того места, где жила сама Алекс, быстро превращался в тихий спальный уголок рая в самом сердце Сансет-стрит.

За весь день, проведенный в квартире Солье, она не услышала ни шума соседских разборок, ни воя сирен. Все то, что уже давно и прочно стало привычным аккомпанементом ее долгих, наполненных лечебным сном дней и ночей. Глядя на зажигающиеся в опустившейся темноте окна, она внезапно подумала, что Джек жил здесь не всю жизнь. Возможно, он специально выбрал спокойное место для семейного гнездышка, что планировал свить с той самой девушкой.

Это было глупо, но портрет, как и само наличие рамки на видном месте, постоянно отвлекали Алекс от ее собственных дум и размышлений. Взгляд то и дело возвращался к фотографии, а внутри поднималось неприятное чувство, схожее с обидой.

— Ты ничего там не найдешь, — девушка наконец заставила себя оторвать взгляд от фоторамки, — думаю, что его нет в базе. Это кто-то: кто-то другой.

Детектив снова защелкал по клавиатуре.

— Возможно, но я уверен, что есть нечто, какая-то зацепка! Нельзя быть настолько жутким монстром и оставаться в тени: Кто-то, где-то наверняка упоминал о нем или знал кого-то похожего!

Алекс развернулась и отошла от окна, затем опустилась в кресло.

Слишком долго она наблюдала за тем, как он роется среди десятков и сотен чужих досье, действительных и архивных, и ее уверенность в собственной правоте с каждой минутой все больше укоренялась. Их клиент совсем из другого теста.

— Джек, такие, как он, не заводят знакомства, — она потерла висок. — Да и то, что он кричал на каждом углу о своих способностях и силе, тоже маловероятно. Если бы было хоть что-то, ты сам понимаешь, мы бы уже давно это нашли.

— Думаешь, одиночка?

— Скорее, достаточно умен, чтобы не палиться, ему не нужны сообщники, поверь мне.

Джек устало откинулся на диване и взглянул на девушку. От долгой работы на компьютере и тщательного поиска его глаза немного покраснели, а дневная небрежная щетина стала еще отчетливее. Свет в комнате был приглушен, так что в полумраке лицо мужчины выглядело сильно уставшим.

Хоть он и отказывался сдаваться, но вынужден был признать, что Алекс совершенно права. У убийцы хватило ума искромсать жертву на куски и не просто искромсать, а буквально выжрать его мозг, о чем Джек уже успел сообщить своей вынужденной напарнице. По его мнению, это значило одно из двух: либо убийца знал про некроманта и разбирался в скрытых тонкостях их дара, таким образом пресек все возможные пути пробудить Карла, либо это был действительно безумный и опасный зверь, лишенный логики и капли здравомыслия. Мысль о том, что им на пути попался сумасшедший «гурман», они отмели сразу.

После того как он впервые упомянул при Алекс о том, что обнаружил сам на месте преступления, она надолго впала в уже знакомое ему состояние «отсутствия». Правда теперь, словно обдумав все хорошенько и сумев взять себя в руки, девушка поделилась с ним своими мыслями.

Она настаивала на том, что вряд ли кто-то, кроме другого некроманта, мог знать подобные тонкости работы с мертвыми. Только те, кому даровано право или проклятие пробуждать души, мог знать, что при отсутствии мозга эта самая душа в мертвое тело уже не вернется. Ведь именно в голове, а вовсе не в сердце, таилось самое сокровенное: вместилище сути любого живого существа.