Охота на Джека-потрошителя

– Он начал с горла, затем, вероятно, разрезал или ударил ее ножом в рот. Сомневаюсь, что ему понравилось то, что она сказала, и, видимо, он захотел ее наказать. – Я перешла к следующей ране. – Когда она захлебнулась кровью, он выложил ее тело, выпрямил ноги, а потом вспорол своим клинком ей живот. Он удаляет кишки, вероятно, для того чтобы облегчить доступ к органам. Видите? Эта полость не слишком глубокая. Так же выглядит тело после того, как дядя удаляет органы во время вскрытия. Я не могу определить, не проникнув руками внутрь, какие именно органы отсутствуют. Но, думаю, это, наверное, ее матка или яичники, вероятно, даже почки и желчный пузырь. Как вы считаете?

Так как Блэкберн не ответил, я подняла взгляд и увидела, как на его красивом лице появились признаки подступающей тошноты. Я сжала губы. Каким чудовищем я должна ему казаться. Тетушка Амелия потащила бы меня в церковь и заставила прочесть тысячу молитв, если бы была здесь. Я видела, как судорожно сжимается его горло от попытки сглотнуть.

Он старался сохранить самообладание, но подавился, когда муха села на ее вспоротый живот. Я отогнала ее прочь, и она села возле окровавленного лица. Нужно убрать труп с места преступления, пока мухи не начали откладывать личинки.

Блэкберн закашлялся, и я снова посмотрела на него. Потом быстро встала и протянула ему носовой платок, но он покачал головой, держа у рта сжатый кулак.

– Я в полном порядке, спасибо. Возможно, съел что-то не то. Конечно, не о чем беспокоиться…

Какой-то малой части меня хотелось улыбнуться. Вот молодой человек, который наверняка по роду своей деятельности видел немало ужасов, и вот я, маленькая, худенькая девушка, предлагаю ему опереться на себя.

– Я сделаю несколько записей, если вы не возражаете, – сказала я. – Потом покажу их дяде. Его ведь теперь отпустят, не так ли?

Блэкберн переступил с ноги на ногу. Он смотрел, как я достала из кармана юбки маленький блокнот и стала писать своим самым аккуратным почерком.

Мне не хотелось выглядеть слишком нетерпеливой или полной надежды, но мне нужно было знать, что с дядей все будет в порядке. Что ему ничего не грозит и он скоро приступит к работе вместе со мной. Мне казалось, что прошел целый год, прежде чем Блэкберн наконец ответил:

– Не могу представить себе, чтобы его судили после этого. Я бы поклялся, что он выйдет на свободу еще до конца ночи, – он помолчал. – Возможно, вы согласитесь немного подкрепиться вместе со мной? После того как мы посмотрим на второй труп, конечно.

Я резко подняла взгляд, Неужели он действительно приглашает меня на встречу в подобных обстоятельствах? Как странно. Должно быть, мои мысли явственно отразились на моем лице, потому что он попытался объяснить.

– Я хочу сказать, может быть, мы могли бы выпить чаю и обсудить особенности этих жертв. Я уверен…

– Я уверен, что в этом не будет необходимости, Уильям, – произнес кто-то знакомым сердитым тоном. Все мышцы моего тела застыли; даже сердце почти остановилось, но потом забилось быстрее.

Отец.

Лорд Эдмунд Уодсворт представлял собой зрелище более страшное, чем труп, лежащий у моих ног. Выражение его лица испугало меня сильнее, чем нож, приставленный к сонной артерии.

– Когда я позволил вам ухаживать за моей дочерью, я и представить себе не мог, что вы сочтете правильным втянуть ее в такие… страшные мужские дела. Мне нужен человек, который укротит ее волю и защитит ее, а не будет потакать ее опасному любопытству.

Я почувствовала, как потрясение свалилось на меня с разных сторон. Так много вопросов требовали ответа. Как он меня здесь нашел? Откуда он узнал, что я ушла из дома? Но самый неотложный вопрос сорвался с моих губ первым.

– Что ты хочешь сказать? Позволить ему ухаживать… – не закончив мысль, я повернулась к Блэкберну. Смятение уступило место гневу. – Это вы просили у отца разрешения ухаживать за мной, встречались с ним тайно, строили заговор?

Потом мне в голову пришла другая мысль, настолько очевидная, что я чуть не рассмеялась.

– Поэтому вы хотели помочь дяде. Не потому, что считали его невиновным, а потому что вы неискренний человек!

– Одри Роуз, прошу вас, – начал он, поднимая руку. – Я никогда не…

– Я ошибаюсь? – требовательно спросила я.

Блэкберн сжал губы и бросил вопросительный взгляд на отца. Было ясно, что он не станет отвечать, не получив его одобрения, а это теперь маловероятно. Я сжала кулаки. Ничто не вызывало у меня большего презрения, чем мысль о том, что я все время ничего не замечала. В какие еще тайны меня не посвятили?

Мой гнев быстро угас, когда отец жестом велел Блэкберну замолчать.

Он выставил в мою сторону указательный палец и согнул его жестом, говорящим «сейчас же иди сюда». Если он когда-нибудь выпустит меня снова из дома, это будет чудо, ниспосланное самим богом.

Как посмел Блэкберн держать все это в секрете от меня! Я бросила на него еще один яростный взгляд, потом послушно подошла к отцу.

Когда я уже решила, что сюрпризы закончились, появился мой брат, намеренно игнорируя труп, лежащий в нескольких футах от его начищенных туфель.