Охота на гончих

Датский ярл был насквозь гнилым человеком, но дело свое знал. Он не стал бросаться в лобовую атаку – взявшись за абордажные крюки, он принялся отгрызать от норманнской флотилии крайние корабли, медленно, но верно приближаясь к самой сердцевине, к драккару Олафа. И захмелевший от вида бегущих соседей Олаф этот маневр проморгал. Заметь он Сигвальда вовремя, вовремя разверни ему навстречу основные корабли – все могло бы окончиться совсем по-другому. Но увы. Когда конунг наконец спохватился, бойцы ярла-изгнанника уже подмяли под себя большинство более мелких драккаров, а кое-как собравшие строй даны ударили с тыла. Длиннобородого взяли в кольцо, взяли за горло, но он сдаваться не пожелал. Он пришел сюда за Железным Брюхом и без него – живым ли, мертвым – уходить не собирался! Борта кораблей, на которых находились заклятые враги, сцепились в абордаже. Олаф, прикрываемый остатками своей дружины, спрыгнул в драккар Сигвальда и вышел из последовавшей за этим короткой, но яростной схватки победителем. К сожалению, эта его победа стала последней – Железное Брюхо был мертв, но его еще стоящие на ногах бойцы и датский конунг умирать пока не собирались. Длиннобородого вместе с жалкой кучкой отчаянно сопротивляющихся норманнов зажали на корабле с двух сторон. Исход битвы был решен не в пользу Олафа.

Но, как оказалось, и не в пользу данов.

Рагнар нагнал отца с опозданием в полдня – как раз столько длился бой у скал Рюгена. Сын конунга не успел к началу, зато успел отсечь большую часть вражеских кораблей от спасительного берега, разбить потрепанный датский флот и прорваться на флагманский драккар противника. Пленить вражеского конунга Рагнар не сумел – предводитель данов, стремясь перепрыгнуть на соседний, еще не занятый норманнами корабль, поймал в бок копье и свалился в воду между бортами. Всплыть он уже не смог.

Потери с обеих сторон были огромные, поэтому преследовать остатки датского флота, после гибели своего конунга пустившиеся наутек, Рагнар не стал. Подобрал уцелевших бойцов да взял курс на Ярен, по пути цепляя за собой наименее пострадавшие корабли – свои и чужие. Вышло много. И это был бы весьма солидный куш, если б не гибель Длиннобородого да потеря большей части норманнской дружины…

– Пиррова победа[32], – вполголоса пробормотал Ивар, откладывая свиток. Ярл Ингольф кивнул.

– Жаль, датского конунга так и не взяли живьем, – добавил Гуннар. – Ни душу отвести, ни данам мошну растрясти! Оплошал Рагнар, оплошал.

– Это не его вина, ярл, – сказал Харальд.

Эйнар бросил косой взгляд на стол, поддел пальцем свиток и спросил:

– Так что теперь?

– Известно что, – ответил брат. – Дождемся Рагнара, отца схороним, как положено, да тинг созовем. Покуда соперники не зашевелились… Пойду к Астрид. Успокою. И двух слов ей сказать не успели, небось сама не своя сейчас.

Он кивнул ярлам и вышел. Лорд Мак-Лайон, проводив его взглядом, выбил беззвучную дробь по колену. «Похороны, тинг – это все, конечно, хорошо, – подумал он. – А вот как насчет нас?» Ивар повернул голову и встретился взглядом с Ингольфом Рыжим.

– Конунг погиб, – без эмоций проговорил ярл, – но его смерть ничего не меняет. Убийцы моей жены и дочери до сих пор не наказаны, лорд. Я умею ждать, однако мое терпение не безгранично. А детей осталось всего двое. Пойдем, Гуннар.

Второй ярл возражать не рискнул. Дрогнул огонек свечи, колыхнулась, опадая, занавесь, и сэконунг с советником вновь остались одни.

– Соболезную, – после паузы сказал Ивар. – Это большая потеря для страны.

– Наверное, – обронил Эйнар. – Хорошо хоть Рагнара не достали… Ты зачем приходил-то, лорд? Только из-за Берит? Так мне насчет нее сказать нечего. Она Пустоглазому дальней родней была – и что с того? Все знатные роды так или эдак между собой предками связаны… А то и похуже. Вон хоть прабабку нашей Астрид вспомнить – та вообще с пленным даном сбежала! Арундейлы все-таки нашей крови. Отец, конечно, рожу кривил насчет Берит, но ты ж Харальда знаешь. Он не я, с него бы сталось вместе с дружиной на Мэн уйти…

В последней фразе сэконунга сквозила неприкрытая зависть. Лорд усмехнулся про себя. «Повезло Олафу, что старшенький не на дочку Атли Черного позарился, а на кого-то из ее подружек, – подумал он. – С Харальдом под боком Арундейлы уж точно дел бы наворотили. Не Эйнар все-таки наследник, получается». Лорд бросил задумчивый взгляд на полог и сказал:

– Кстати, о Харальде. Следующим конунгом станет он?

– Так-то должен, – с легкой заминкой ответил Эйнар. – Но у нас же не кровь решает, а тинг. Отца проводим, там поглядим.

– Сомневаешься?

– Да не то чтобы…

– То, то, – уверенно прервал его глава Тайной службы. – Оно и понятно: позиции твоего старшего брата в последнее время сильно пошатнулись. Даже Ульф – и тот колеблется. А он ведь у Харальда, кажется, еще до тебя в дружинниках ходил не один год?

Эйнар яростно выругался:

– Утопить бы тех сплетников в поганом колодце! Ни за что человеку жизнь ломают!