Охота на инспектора

Они разговаривали негромко и в темноте; только вспыхивал порой в дальнем углу огонек сигареты. Но он ничего не освещал — лишь кончик носа неизвестно кого. Впрочем, почти сразу стало известно, чья эта сигарета и чей этот нос.  — Вовчик, а зачем тебе это надо   — спросил женский голос, очень похожий на голос горничной Мариши.

— Зачем, зачем… Надо, значит. Не все ж этому козлу. Он свой клад со дна реки возьмет, а нам кинет по штуке баксов. А сам миллион срубит. И к англичанам слиняет. У каждого свой интерес. Ты —то вот тоже мне помогла, ключи достала, в подвал водишь. Значит, и у тебя интерес.

— Да я —то так, со зла. Достала меня барыня, Лилька эта. Да и не Лилька она, а Лидка. Покрасивше себя придумала. Госпожа такая, вишневая. Я ей и кофе в постель, и барыней величаю, а ей все не так. Барыня… Вот и я побарствовать хочу. Вот получу с тебя за помощь и в Канары уеду. Канареек слушать на вечернем закате.

— Сначала я получу. Да что —то не получается. Что —то дед напутал. Никакого подвала здесь нет. И вина — тоже. Ни старого, ни нового.

— Вот, Вовчик, какие дурные люди есть. За бутылку вина как за машину плотят.

— Вино того не стоит,  — рассудил Вовчик.  — А похвалиться этим лестно. Он его — морщится, но пьет. А сам об копеечной кружке пива мечтает. Богатые, они чудные. У них крыша от богатства едет. Сами не знают, чего хотят. Вроде все есть, а все равно еще чего —то хочется.

Алешка мне потом рассказывал: «Я, Дим, сижу и думаю: продашь ты этот винный клад, у нас столько денег будет! И мы с тобой на эти деньги… Но, Дим, не успел я додумать».

Да, не успел. Писать ему не хотелось, пить — тоже, но сильно захотелось чихнуть, пыли в подвале хватало. И Алешка не удержался. Так чихнул, будто под каменными сводами петарда взорвалась.

— Кто здесь   — И в лицо Алешке ударил яростный луч сильного фонаря. Алешка зажмурился и еще раз чихнул.  — А, это ты, шустрик! Попался!

Алешка встал, попытался заслониться от беспощадного света. Фляжка с «Холмсом» упала на пол.

Вован подошел неторопливо, поднял ее, рассмотрел, засмеялся.

— Ишь ты, виской запасся. Так ты еще и пьяница.

— Это не мое,  — проворчал Алешка.

— Точняк! Это мое!  — И, отвернув пробку, Вован одним духом опорожнил фляжку до дна. И захлопал глазами.  — Это что

— Это мамино,  — невинно объяснил Алешка.

— Ну

— Она цветы создает. На подоконнике.

— Ну

— У нее эксперименты такие. Она разноцветные цветы создает.

— Ну

— Синие розы, к примеру.

— Не бывает синих роз,  — сказала с недоверием Мариша.

— Это у вас не бывает. А у нас бывает. У нас все разноцветные. Синие розы, фиолетовые кактусы, черные ромашки.

— Во заливает!  — хмыкнул Вован, но как —то озадаченно и даже настороженно.  — Это вода   — Он сунул фляжку Алешке под нос.

— Это мамина вода,  — подчеркнул Алешка.  — Такой раствор. Чтобы белые розы стали зелеными.

— А я   — Вован опять захлопал глазами.

— И вы тоже,  — вежливо объяснил Алешка.  — Только не сразу, не волнуйтесь. Наверное, к утру. Или к понедельнику.

Вован выронил фляжку — Алешка ее подхватил,  — дрожащей рукой достал сигареты.

— И… это… надолго

— А я знаю У цветов на всю жизнь. Наверное, и у вас тоже. Зеленый цвет лица — это клевая фишка. Прикольно.

— Ах ты!.. Да я тебя сейчас!.. По стенке!..

Алешка шагнул назад и сказал почему —то:

— Спать, дядя.

В руке у него появился крошечный пистолет, раздался легкий хлопок, из ствола вырвался синеватый клубочек дыма и окутал Вованово лицо.

Теперь уже Вован шагнул назад. Он вдруг широко зевнул, ноги его подкосились — Вован мягко опустился на пол.

— Убил   — ахнула Мариша и прижала ладони к щекам.

— Больно надо,  — брезгливо сказал Алешка.  — Спать будет до утра. И проснется зеленым, как кактус.

— А я в него чуть не влюбилась. Замуж за него собралась. За зеленого.  — И без всякого перехода сообщила: — Ну я пошла. Мне здесь больше делать нечего.

— Мне тоже,  — сказал Алешка и заботливо подложил Вовану под голову старое Шуркино пальто.

Дверь в подвал он запер сам и ключ положил в карман, рядом с пистолетом, который на всякий случай дал ему мистер Хилтон, когда они старались перекричать друг друга в «чреве» водопада.

Пистолет этот был самый обычный, газовый, но с особыми патронами, сонными, так их назвал Алешка. Этими патронами вооружил Хилтона его старший брат, который, помните, охотился за комарами. Он выпросил их у своего коллеги, который тоже охотился, но не за комарами, а за хищными животными в своем английском зоопарке. Ну, не охотился, конечно, а безвредно усыплял их на время. Когда какого —нибудь зубастого тигра надо было от чего —нибудь полечить или сделать ему от чего —нибудь прививку. У наших звероводов тоже такие патроны есть, но они стреляют снотворными ампулками вроде шприца и действуют не сразу. А газ в патронах Хилтона укладывает даже крупное животное в один момент.

Наверное, Хилтон —старший очень беспокоился за Хилтона —младшего (как, например, я за Алешку) и пугал его тем, что в далекой России иногда бродят по улицам хищные медведи в валенках и с балалайками.