Охота на компрачикоса

Капли горячего пота, цепляясь за виски, брови и ресницы, плывут по лицу и шее. Пока они поднимались, надежда, что грань подозрения и уверенности не сотрется, не покидала братьев, но спокойствие смерти разбило все. Отец и Мусса погибли, не успев понять, что произошло, заподозрив, но не почувствовав ее — кто-то точно и аккуратно вложил им по пуле в головы. Стандарт войны — несогласный с ней умирает первым. Аслана именно об этом предупреждал отец, а сейчас сам доказал ему это. Расул передал снизу, что подстрелили двоих, офицера и радиста. Но снайпера они не видели, или не заметили, и теперь Аслан, глядя на красно-серое ничто, думает о нем, о том, которого не было. Заноза в голове — но злобы нет, а несогласие и желание мести, как оправдание себя, въедливой и липкой волной накрыла солнечный свет, а все внутри — легкие, дыхание, стук сердца наполнилось холодными, мокрыми опилками.

Иса, он шел за братом метрах в десяти, но по тому, как брат остановился, понял, что Аслан увидел то, чего так боялся увидеть. Холод внутри, пустые глаза брата и страх, что снайпер сейчас разглядывает их неподвижность, и вдруг воспоминание — непонятные слова и такой же пустой взгляд русской девушки: "Ты никогда не терял близких, только поэтому ты так страдаешь". Сегодня экзамен.

Наверху забекали козы, и братья уперлись взглядами друг в друга — так устроены звери, их крики слышно далеко, и в пустоте глаз Аслана Иса увидел вспыхнувшую, но уже перекаленную спираль плавящей разум мысли. Его рука потянулась к рации, а Ангел Смерти, если он и был здесь, то их не дождался и уже улетел, незамеченный, по своим многочисленным делам.

Бекнула коза, другая, а их тут с десяток, а это такая зараза, что сказав "бе", в лучшем случае остановится на второй сотне. Так вот почему там оказался этот старик! Хотя разведчиком у них может быть всякий — и мальчишка, и женщина, и старый пень с самой зубчатой в мире бородой. Козы рассматривают чужака, неверного гяура. Глаза по бокам — как стереотрубы, а узкие прорези зрачков в желтых кружках — как переключатели каналов на старых телевизорах, как необжаренные зерна кофе. Волной схлынул лес, кое-где забегая на лысоватую и покатую вершину языками темно-зеленой листвы. Внизу голоса, их слышно, и кажется, что близко, и сколько их там — неизвестно. Хотя, судя по засаде — немного. Можно было бы затаиться и потом уйти — но лес почти без подлеска, а преимущество оптики невелико — шлепнут из-за дерева, и все. Да еще сторожевые козы, пожиратели этого самого подлеска, как назло! А на что же еще?

Мамука взмок — по горам так не ходят. Аслан и Иса засекли снайпера — чудак, он ломанулся вверх, и теперь Мамука по диагонали влево и тоже вверх, как горный козел, шуршит по склону, чтобы, обозначив себя, отрезать русского от своих, еще больше напугать его и не дать возможности повернуть. Расул ушел вправо — медлительность в очередной раз выручила его, и ему достался понижающийся в его сторону склон. Еще немного — и кончились деревья и тени, лес, как серп об пень, споткнулся о траву, и Мамука увидел, как вдалеке по голой выпуклости движется точка, темнея на фоне сохнущей травы, а за ней плетутся две знакомые фигуры — Аслан и Иса. Мамука не поверил своим глазам — кажется, снайпер вышиб мозги не только их старому, но и им? Они вышли на открытое место, и стоит русскому только обернуться… Странный парень, почему он не стреляет? Ведь не два патрона у него в обойме? Однако надоело рассуждать и, подняв автомат, он выстрелил, почти не целясь.

Алексей на бегу полуобернулся на автоматную очередь. Но это только инстинкт — с такого расстояния попасть можно только наудачу. Да еще подъем, дыхание — нет шансов. Он правильно сделал, что не попытался уйти по кромке леса — стреляют те, кто шел наперехват. А вот двое за спиной — проблема. Бегут в наглую, не скрываясь. Ну как с такими воевать? Джигиты! Те, которые ибн Шахиды.

Грохнул опасный ПК — быстро поднялись. А те бегут молчком. Может, развернуться и заняться? К долгому бегу и быстрой стрельбе ему не привыкать. Но что-то не так, и, вероятно, внутренний голос или трезвый расчет, в ритм дыханию и против его воли связывает этих двоих со стариком, а чувство самосохранения, оттуда, из-под копчика, объясняет, что у его преследователей мало сил после быстрого подъема, и подсказывает: "Ноги!". Он хорошо оторвался от них по прямой, еще бы, лишь бы не промахнуться мимо моста, а там, выше по течению, легко можно переправиться обратно и свалить по склону к колонне, подальше от поселка. Ноги!

Расул не поверил своим глазам — Аслан и Иса бегут за вжарившим во все лопатки русским. Дела! Далеко слева он услышал автомат Мамуки — ага, нужно шумнуть, чтобы этот козел не вздумал заложить вираж. Похоже, у этого парня от страха не все дома, хотя, почему только у него? Вздрогнувший и задергавшийся пулемет попытался развернуть его, вырваться из рук, но Расул привычно и с удовольствием справился с ним. А русский явно уходит — бегает быстро.

— Ну что там?

Радист сдвинул мокрые наушники.