Охота на «кротов»

Все это время Голдберг работал по контракту, ему отказывали в предоставлении полного статуса штатного сотрудника, которого он добивался. В 1969 году он отправился в Чикаго с отделом внутренних операций ЦРУ для вербовки иностранных студентов. «С наступлением 1970 года меня должны были взять в постоянный штат, поскольку в Чикаго я исполнял обязанности начальника «базы», — говорил Голдберг. — Меня могли бы взять, если бы не эта неприятность». Начальник отдела внутренних операций сказал Голдбергу, что его повышение заблокировал «кто-то вне отдела». Голдберг, поскольку ему не давали ходу, в 1975 году вышел в отставку и уехал в штат Колорадо.

Типичным объектом для группы специальных расследований в этот период стал Вася Гмиркин, оперативный работник советского отдела. Яркая биография Гмир-кина была необычной даже для отдела, многие сотрудники которого имели корни, уходившие в шквал русской революции. Его отец раньше служил царским советником в Урумчи, в китайской провинции Синьцзян, граничившей с Россией. Когда началась революция, старший Гмиркин возвратился в Россию бороться с казаками против большевиков. Его отряд был изгнан в Китай. Губернатор провинции знал и любил его, он предоставил ему китайское гражданство и присвоил звание генерала. В 1926 году там родился Вася. Молодой Вася говорил на двух языках — русском и китайском. В 1934 году отец Гмиркина отправил свою жену, дочь и двух сыновей в безопасное место, в Тяньцзинь, близ Пекина. Вскоре после этого вступили войска китайской Красной армии, схватили и расстреляли отца Гмиркина. В 1941 году пятнадцатилетнему Васе и остальным членам его семьи удалось выбраться из Китая и эмигрировать в Сан-Педро (штат Калифорния). Он поступил на военную службу в ВМС и возвратился в Китай в качестве переводчика ВМС. В 1951 году Вася пришел в ЦРУ. После четырех лет работы в Лос-Анджелесе он был переведен в советский отдел в штаб-квартире ЦРУ. Одна из его обязанностей, которую он выполнял под прикрытием сотрудника госдепартамента, состояла в сопровождении советских работников сельского хозяйства в их поездках по Соединенным Штатам.

Работая в Африке и на Ближнем Востоке, включая Багдад, Гмиркин добился впечатляющих успехов, включая и вербовку одного сотрудника противоборствующей разведки. К 1968 году он был уже начальником направления в советском отделе. Но в этот год Дэвид Мэрфи, начальник советского отдела, уехал резидентом в Париж. В советском отделе его заменил Рольф Кингсли, выпускник Йельского университета и опытный работник спецслужб.

К этому времени фактически каждый сотрудник отдела русского происхождения находился под подозрением, и Кингсли предложил Гмиркину уйти; его карьера как начальника направления закончилась. На протяжении семнадцати лет Гмиркин не получал повышения. Непосредственные начальники рекомендовали его, но затем, как ему говорили, контрразведка накладывала свое вето.

Последние годы службы Гмиркина в ЦРУ стали воплощением парадоксальности целой эпохи. Для Гмиркина, хотя он и был жертвой охоты на «кротов», карьера закончилась на должности оперработника, руководившего Голицыным. Он работал с Голицыным с 1976 года в течение трех лет до выхода в отставку. И хотя он не принимал теорий Голицына, в личном плане сблизился с перебежчиком, помогал ему редактировать книгу и был одним из двух сотрудников ЦРУ, подписавшихся под предисловием. Вторую подпись поставил «Скотти» Майлер.

Одним из более чем странных эпизодов в анналах группы специальных расследований стало расследование по делу Аверелла Гарримана, продолжительная и блестящая карьера которого включала работу на постах посла в Советском Союзе, заместителя госсекретаря, члена кабинета министров и губернатора Нью-Йорка. Но для контрразведки Гарриман был одним из возможных советских «кротов» под псевдонимом «Динозавр»[177].

Неудивительно, что проверка дипломата-мультимил-лионера началась с Голицына. «Вследствие заявлений Голицына», подтвердил «Скотти» Майлер, группа специальных расследований решила, что «некоторые вещи, происходившие в то время, когда Гарриман находился у советских дел, следовало проверить». Когда Гарриман работал в Москве, Советы подарили ему герб Соединенных Штатов, в котором находилось подслушивающее устройство. Разве не могло это стать причиной для подозрения? «Конечно, — сказал Майлер, — тот факт, что он принял герб с подслушивающим устройством, было лишь малой толикой».