Охота на Лис (СИ)

— Не знаю, умеешь ли ты читать, но выяснять времени нет, — Содагар развернул письмо и обратился к присутствующим на суде. — Чтобы вы понимали, господа и дамы, штейгер Бреттебор из штолен отправил мне запрос на внеочередную поставку еды. А заодно и новых инструментов. Сорок кирок, двадцать пять шлемов, восемь огнив и шестьдесят пар сапог.

— Зачем всё это? — Химера прикрыл лицо ладонью.

— Мне или штейгеру Бреттебору? — рассмеялся герцог. — Я просто хочу обсудить этот вопрос с таким знающим собеседником, как Варион Бесфамильный. Ведь ты ясно дал понять, что куда лучше разбираешься в народе Басселя и его защите, так? Вот тебе и задачка. Разве это не народ? Те самые горняки, что копают камень в холодных штольнях на том берегу. Часть из них делают это добровольно, другие же — осуждённые преступники. Твоя порода. Что же мне делать с этим запросом?

— Чёрт, да выдайте штейгеру как-его-там-звать эти Чёртовы шлемы с кирками. Для вас это — раз плюнуть.

— Это, действительно, не самый дорогой запрос, — согласился Содагар. — Казалось бы, что такого в том, чтобы собрать еды с инструментами и послать обоз по зимнику?

— Ничего.

— Вот из-за этого ты и ошибаешься, Варион Бесфамильный. Как и все до тебя, — герцог сложил послание и вернул его пожилой даме. — Потому что ты ничего не видишь за пределами одного конкретного случая. И поэтому герцог тут я, а не ты. И поэтому в тёплом замке и в красивой одежде сидят именно эти люди, а ты — в камере Серого Бастиона. Потому что мы видим больше, чем одно слезливое письмо от штейгера Бреттебора или наигранные мольбы горожан в ночь Звездоявления. Мы знаем, что штейгер Бреттебор уже получил удвоенную партию инструмента по осени, как знаем и то, что большую его часть он продаёт в Алледан с подачи графа Лиднура из Баланоша. Я знаю, что и еды у него достаточно, чтобы прокормить шахтёров, вот только он до сих пор не научился правильно её делить. А ещё знаю, что провизия в замке не появляется из волшебного сундука. Есть я отдам штейгеру больше, чем положено, у меня останется меньше еды, которую можно будет отправить охотникам из Сагатской заставы. Или служителям из Новой обители. Или стражникам, которые стерегут город. Кого-то из них придётся обделить. Так что нет, Варион Бесфамильный. Ты говоришь не за весь народ Басселя, а только за одну шайку преступников.

Конечно, подпевалы герцога принялись ему аплодировать. Даже старина Силант подпрыгнул на стареющих ногах. Разве что иноземец в белом плаще остался неподвижен, как и его бровастый спутник с до жути роскошной бородой.

Наверняка, Содагару не впервой устраивать такое представление с заказным зачитыванием писем от обнаглевших подданных. Быть может, и письмо-то из раза в раз повторялось, чтобы герцог мог с невиданным изяществом унизить зарвавшегося собеседника заученными поучениями. Чего было не отнять, так это умения Его Светлости потешить вельмож. Химера и сам бы похлопал, если бы колкости не были адресованы ему.

— Неплохо, — произнёс Варион. — Но мы здесь ни при чём. Считайте себя воплощением справедливости сколько хотите, но я думаю иначе. Быть может, окажись вы действительно справедливым, в Лисах не было бы нужды.

— И всё же мы на суде, а не на королевском совете, — Содагар нахмурился. — Варион Бесфамильный, ты признаёшь себя главарём Лис?

— Я не собираюсь ни в чём признаваться.

— Да будет так, — герцог обернулся к прикрывавшим его тыл гвардейцам. — Ведите второго Лиса.

Химера подавился собственным голосом, да и не знал, что говорить. Ну конечно, Силант не вывел Ладаима из замка, зачем ему это? Теперь они оба окажутся на плахе, а то и все, кто явился в Серый Бастион днём. Варион посмотрел на довольного старика и оскалился. Ему показалось, что тот подмигнул в ответ, но то, скорее всего, была лишь игра теней.

Несколько долгих мгновений Лис ждал, когда гвардейцы приведут Ладаима. И так и не дождался.

Они привели сухого мужичка в такой же невзрачной робе. В былые дни его лицо носило благородный отпечаток опыта и внушало молодым Лисам неподдельный страх. Даже его пропитанные ядом нравоучения не могли размыть эти черты. Но заключение — явно не без доли пыток — изменило бывшего распорядителя Лисьего Приюта.

— Коршун, — не сдержался Химера. — Сукин ты сын.

— Подойди поближе, — подозвал герцог своего пленника. — Посмотри на этого человека. Узнаёшь его? Кто это такой?

Коршун кивнул с довольной ухмылкой.

— Это Химера, — прошипел павший распорядитель. — Его мерзкое лицо я узнаю, даже если ослепну.

— Сомнительно, — буркнул Варион.

— Тебе ещё дадут слово, — призвал к молчанию Содагар. — Коршун, верно? Уточни, пожалуйста, этот Химера был одним из Лис?

— Ещё как был, — подтвердил Коршун. — Только из-за него мы пали. Он завёл нас сюда. Он во всём виноват.