Охота на лисицу (СИ)

— Пойми, королева, — объясняла Лиса, когда ее ребята ушли по своим делам, — Для лисов главное, чтобы дело прошло гладко. Надо выносить максимальную выгоду от любой сделки, выжимать все соки из врагов и прорабатывать до мельчайших деталей каждую информацию…

— Я понимаю, Лиса, — заверила разбойницу королева. — Но и ты пойми, что все иногда совершают ошибки.

— Королева… Мы не можем знать, чего нам будет стоит такая ошибка…

Разбойница кивнула напоследок Мэве и отошла к своей банде, наверняка чтобы подбодрить, воодушевить или придумать выход из ситуации. Королева сделала бы также, и будет делать так…

— Эй, Мэва! — позвал Гаскон, как обычно пренебрегая дворцовым этикетом. — Можно тебя на минутку?

— Скажи мне, у тебя что, язык отвалится, если ты обратишься ко мне «Ваше Величество» или «королева»? — рассуждала раздраженная королева.

— Не хочу показаться мелочным, но и ты не величаешь меня Кобелиным Князем.

— Ох… — Мэва закатила глаза. — Говори, в чем дело?

— Мои ребята вместе с лисами перехватили транспорт Черных. Эти рыжики так яростно бились! Думал, Лисенок у меня одна такая…

— Кто-то приглянулся? — встряла Лиса, складывая руки на груди.

— Нет-нет, Лисенок. Ты чего? Как мне мож…

— Так что с транспортом? — прервала их королева, повторно закатывая глаза.

— Сама погляди, какой там был груз, — Гаскон подал Мэве горшочек, до краев наполненный темной густой жидкостью.

— Хм-м… Тушь? — спросила королева.

— Чернила! — выглянула из-за плеча парня разбойница. — Как те…

— Да-да, Лисенок. Как те, что перехватили твои парни. Типографская краска. Та самая, которой напечатаны подложные указы… — после того, как кобелиный князь закончил свой доклад, Мэва повернулась на каблуках, приложила ладони к губам и крикнула:

— Рейнард! Разошли разведчиков по округе!

— Что ж так орать? — шарахнулась в сторону от громкого голоса королевы Лиса. — Всех нильфгаардцев распугаешь.

Солдаты вернулись несколько часов спустя с хорошими новостями. Им удалось отыскать нильфгаардскую печатню, скрытую в заброшенном сарае. Ее охранял отряд отборных пехотинцев.

— Ну что? — спросил Гаскон, пробуя большим пальцем остроту стилета. — Заглянем к ним на огонек?

— Нильфгаардцам пришло время издать поправку, — промолвила королева, вынимая меч, — написанную их собственной кровью. За мной!

Лирийцам не нужно было повторять дважды. Дабы защитить доброе имя королевы, они готовы были рискнуть собственной жизнью. Лисы же, хоть и сражались на ровне с обычными солдатами, имели другой повод для ненависти к черным — банду обхитрили, а потому они хотели мести. Небольшой, хоть и сильный, отряд нильфгаардский пехотинцев не мог противостоять армии королевы, прошедшей Аэдирн, Махакам и Ангрен. Суровые северяне рубили на части своих врагов, не жалея сил. Отряд Лисы постарался проявить большую хитрость и, окружив маленький сарай, прорваться через черный ход, тем самым поймав в ловушку врага. Бандиты ловко маневрировали между имперскими солдатами, доводя тех до изнеможения и усталости. Запыхавшееся нильфгаардцы в своей черной тяжелой броне вытирали с лица капли пота и крови, пытаясь найти своего врага, на задворках сознания — страшась найти своего врага и умереть. И только тогда, когда их жертва была обезврежена, подавлена и разбита, только тогда лисы наносили короткий последний смертельный удар.

Обороной печатни руководил имперский шпион. Видя, что скоро попадет в руки врага, он быстрым движением перерезал себе горло. Кровь хлынула и смешалась с еще влажной краской на бумаге. Рейнард подбежал к нильфгаардцу, попытался остановить кровотечение. Но было слишком поздно: шпион унес свои тайны в могилу.

Мэва взяла только что отпечатанный памфлет. Листок приписывал ей многочисленные проступки и злодейства, как действительные, так и надуманные. Гравюра над текстом изображала королеву… в весьма неприглядном виде.

— А если мы применим их же оружие против них? — спросил Гаскон, подбирая литеры так, чтобы получилась крайне непристойная надпись. — Состряпаем сейчас тут с ребятами пару куплетов об аэп Даги. Развесим потом по деревням на радость зевакам.

— Да. Мы воспользуемся этими печатными машинами, — сказала королева. — Только напечатаем не ребяческие шутки, а правду. О том, что нильфгаардцы сделали в Альдерсберге. Как пытались меня убить в Махакаме и Ангрене. Какую судьбу уготовили крестьянам, — Гаскон посерьезнел и положил обратно забрызганные чернилами шрифты. — За работу, — командовала Мэва. — До захода солнца я хочу увидеть первые оттиски.

— Давай помогу, милый, — предложила разбойница, кладя руку на плечо кобелиного князя. — Стихоплет из меня никакой, но вот вдохновитель хоть куда.

— Фокси, насчет стихов, поэм и реквиемов всегда надо обращаться к эльфам, — хитро улыбнулся Уэверт, склоняя голову. — Так что без меня вам никак.