Охота на Лису

Герцог прикрыл веки, вспоминая каждую секунду их перепалки. Как же она была хороша! Глазки горят праведным гневом, щёчки полыхают, и так возбуждающе поднимается грудь в вырезе платья… Так не хотелось сегодня малышку отпускать. Он будет не он, если не затащит её в постель. Хотя это не так просто, но именно в том и вся прелесть. Как же приятно будет её завоёвывать. Глава Тайной канцелярии улыбнулся в предвкушении. Игра обещает быть захватывающей. В тот момент охота за рыжей бестией для него отошла на второй план. Даже промелькнула мысль: может ему всё привиделось, огненная красавица на самом деле не так хороша и соблазнительна. То ли дело маленькая целительница…

Только вот этот ребёнок! Давей не мог объяснить сам себе, чего он так вспылил. Но в тот момент ему хотелось придушить эту милую леди. Это ж надо было придумать такое — прикрыть ребёнка своей юбкой! Сейчас, вспоминая тот момент, его веселила ее выходка. Но тогда хотелось задрать эти юбки и хорошенько отшлёпать за вранье. Или не вранье? Это не может быть её ребёнок или все же может?

От подобного предположения волосы, казалось, на голове зашевелились. Может она не врала, и это, действительно, ребёнок Принца? В душе герцога вновь поднялась ярость. Нет, конечно же, маленькая целительница небезгрешна, но как только герцог представлял, как её обнимает другой мужчина — здравый рассудок его покидал, и кровь в жилах закипала.

Давей сделал несколько глубоких вдохов-выдохов, возвращая себе самообладание.

И всё же, это не её ребёнок, иначе она бы так бурно не отреагировала, услышав о документах. Значит найдёныш. Проблема Мари в её слишком добром сердце. Она ещё совсем юна, чтобы отягощать себя ребёнком. Сейчас на эмоциях этого не понимает, но пройдёт время и, встретив мужчину может сильно пожалеть, что так опрометчиво взяла к себе малышку. Придется ей помочь уразуметь эту простую истину.

А ведь она просто так не отступится! Придется воевать. Хорошая девочка, будет приятно обладать ею.

* * *

Я неслась по коридору в полном смятении чувств. Что ж, первый бой проигран, но это еще не вся война.

В голове роем проносились планы мести один страшнее другого, начиная с довольно безобидного — подсыпать ему в пищу слабительного и заканчивая грандиозными планами ограбления особняка его сиятельства, пока он обретается у меня в доме.

Сразу к Соули не пошла, в таком взвинченном состоянии я могу напугать ребёнка. Поднялась к себе в лабораторию. Прохаживаясь вдоль полочек с зельями и травами, мысленно перебирала свойства. Чем бы его этаким накормить, чтобы навсегда запомнил, как нас обижать?

Вот ведь гад какой! До сих пор всё дрожит внутри, и руки трясутся, как у пьяницы. Открыла пузырёк с пустырничком — это сейчас то, что мне нужно. Капнула на язык и скривилась: «Фу, какая гадость!» Но мои нервы не казённые — беречь надо.

Хуже всего то, что я так странно на него реагирую. Ещё чуть-чуть и поцеловались бы.

«А делать это никак нельзя!» — пришла в голову, наконец, умная мысль. Лицо можно замаскировать, тело тоже — где-то подложить, где-то подтянуть. Но поцелуи не подделаешь. И этот сатрап может узнать меня. Если, конечно, он запомнил тот поцелуй в театре.

«Хотя, — тут же мысленно пошла на попятный. — За это время, небось, стольких перецеловал, что вряд ли ощутит разницу».

И вдруг меня как громом ударило: «Что это я о поцелуях? Он хочет у меня мою девочку забрать! А моя голова не пойми, чем занята».

Сейчас важно только одно — узаконить мою малышку. Можно, конечно, это сделать в обход герцога. Найти подложного отца, да только, кто ж согласится дать ребёнку своё честное имя. Фиктивного мужа приобрести намного легче, чем отца. Я бы могла пойти другим путем — найти какого-нибудь бродягу, что за деньги даст свою фамилию. Но как только подумаю, что моя девочка будет вынуждена носить какую-то непонятную фамилию вместо того, чтобы быть Соули Голдман, у меня внутри всё переворачивается. Нет, это невыход. Надо придумать такую каверзу, чтобы его сиятельству не было возможности нам отказать. Пойду вплоть до того, что стащу у него важные бумаги прямо из Тайной канцелярии и соглашусь их обменять лишь на документы для Соули. Только вот при этом откроется моё инкогнито, и все секреты выплывут наружу… Ладно, это оставим на совсем уж крайний случай.

А пока будем бороться с ним его же оружием — коварством.

Весь день я не заглядывала к его сиятельству, и даже обед ему Кет носила. Пусть посидит в одиночестве и подумает о своем поведении. Но и он из комнаты больше не выходил, может, стыдно стало.

А я наслаждалась обществом Соули и Кет и в который раз убедилась: никто нам больше не нужен.

Вечером Кет наготовила поднос с едой для герцога и уже направилась в гостевую комнату как я её остановила. В голове родился коварный план. То: что в пищу ему не могу подсыпать какую-нибудь «вредную» травку известно мне, но его сиятельство об этом не знает.

— Кетти, я сама отнесу его сиятельству ужин, — объяснила ей и, загадочно блеснув глазками, отправилась к пациенту.