– Первые подозрения у меня возникли еще вечером, причем совершенно случайно. Мне показалось, что в холле второго этажа я насчитал три камеры, а затем, когда мы с Яной Григорьевной просматривали изображения на мониторах, увидел лишь две. Конечно, могло быть так, что одна из камер отключена за ненадобностью, но почему-то мысль о том, что какая-то из камер может быть не подключена к основному серверу, не давала мне покоя весь вечер. Хотя, конечно, уснуть я не мог не из-за этого. Кто-нибудь из вас ночевал в этом кабинете? Нет? Я так и думал. Мне вот довелось, и скажу вам, диван чертовски неудобный, во всяком случае, для человека моего роста. Я на нем просто-напросто не помещаюсь. Так вот, поскольку мне не спалось, я решил посмотреть телевизор. Пультов тут много, я наугад щелкнул одним, потом другим. Телевизор включился, но почему-то ничего не показывал. Я подумал, может быть, к нему подключали какое-то другое устройство, например, караоке, а потом в меню не вернули нужный источник сигнала. Поэтому я нажал кнопку меню, – Лунин ткнул пультом в сторону телевизора, – и стал по очереди проверять все порты. Представляете мое удивление, когда после очередного нажатия кнопки я вдруг увидел на экране самого себя. Вот примерно, как сейчас, только вас тогда в кабинете никого не было.
Все разом повернулись к экрану, разделенному на четыре квадрата. Один из сегментов был черным, зато в трех остальных без труда можно было разглядеть интерьеры особняка. Одна из камер была установлена в гостиной, еще одна – в холле второго этажа, ну а в третьем квадратике присутствующие могли увидеть самих себя.
– Здесь можно увеличить, – сообщил Лунин, нажимая очередную кнопку на пульте.
Разделение экрана на сегменты моментально исчезло. Теперь в телевизоре хорошо были видны затылки и удивленные лица людей, озирающихся в поисках камеры видеонаблюдения.
– Вы что-то ищете? – осведомился Илья и, не дожидаясь ответа, подошел к той самой грифельной доске, на которой не так давно покойный Фильченко вел ритуальный список своих побед. К верхнему краю доски была прикреплена узкая декоративная полка, на которой располагалось несколько бильярдных шаров для игры в пул. Все шары, как это и полагается, были разных цветов и пронумерованы. Протянув руку, Илья снял с полки черную матовую восьмерку, и тут же изображение на экране телевизора замельтешило, растерянные лица собравшихся куда-то исчезли, вместо них вдруг на мгновение промелькнул потолок, яркое пятно окна, а затем, когда картинка вновь успокоилась, весь экран заполнила широкая, улыбающаяся физиономия Ильи Лунина.
– Сам еле нашел, – жизнерадостно сообщил собравшимся Лунин. – Интересная штука, проводов никаких нет, если раскрутить, то внутри камера и батарейка, а сигнал, я так думаю, через Блютуз передается.
– Это как же вы тут осмотр проводили? – Хованский зло пихнул в бок оперативника.
– Если не знать, что здесь камера, вряд ли можно догадаться, – заступился за майора Илья, – да и рекодер, видите, куда его поставили?
Лунин махнул рукой на возвышающуюся рядом с телевизором махину музыкального центра.
– Так здесь что, вся картинка пишется? – первым сообразил Изотов.
– Именно, Виктор Борисович, именно так.
Услышав о том, что в кабинете все время велась видеозапись, все на мгновение замолчали, а затем прозвучал растерянный голос Наташи:
– То есть в тот вечер, когда, – ее голос задрожал от волнения, – когда отца убили, запись тоже велась?
– Думаю, да, – кивнул Лунин, – я, правда, еще не проверял.
– И мы можем сейчас ее увидеть? – задала новый, несомненно, интересующий всех без исключения вопрос Наташа.
Илья вновь кивнул, направляя пульт в сторону рекодера.
– Попытаемся. Но для начала мы посмотрим еще одно, очень интересное видео. Оно, к сожалению, не дает нам точного ответа на вопрос, был ли у убийц третий сообщник, но тем не менее еще один персонаж в этой истории появляется. Ага, нашел!
Закончив манипуляции с пультом, Илья подошел ближе к телевизору, чтобы иметь возможность комментировать события по мере их экранного развития.
– Помнится, совсем недавно Яна Григорьевна обвинила меня в неких домогательствах, а именно в желании ночью посетить ее спальню, которое, естественно, ею, как скорбящей вдовой, было отвергнуто. Но если мы посмотрим на верхний левый квадратик, то увидим, что в третьем часу ночи, а именно в два ноль семь, Яна Григорьевна сама покидает свою комнату и направляется к двери этого кабинета. В это же время открывается еще одна дверь и в коридоре появляется, – Илья обернулся по сторонам и, найдя взглядом Егора, улыбнулся, – кажется, это вы.
Молодой человек не только не ответил на улыбку Лунина, но и, вдруг необыкновенно побледнев, попятился назад, пока не уперся в стоявшего у него за спиной Владимира.