Охота на льва

Караван уже подходил к "зеленке", - он изогнулся, подставляя нам левый бок. Я открыл огонь с "горки", сразу найдя глазами пикап боевого охранения. Он двигался чуть сбоку от цепочки бурбухаек, переваливая через ухабы, и пулемет в его кузове держали с двух сторон два духа, - еще несколько сидели на лавочках вдоль бортов. Мы пикировали всего со ста метров, без скольжения, и попал я быстро. Но не в пулеметчиков, а в кабину - я увидел, как брызнули малиновые искры трассеров на капоте и крыле, лобовое стекло, до того голубое, вдруг как-то криво загнулось, открывая черную дыру, пикап рыскнул носом, будто объезжал яму, поднял два свои левых колеса, открывая мне серый пыльный низ - там тут же мелькнула молния трассера, - и, видимо, под весом пулемета и вскочивших со скамеек духов, завалился набок, вращая колесами.

- Ай, маладца! - крикнул командир, - А теперь я!..

Вертолет как-то легко повел носом, будто принюхавшись, сказал "ффух-ффух-ффушшш!" - и нурсы ушли поочередно с левых и правых блоков, веером накрывая всю гусеницу каравана от головы до хвоста. И мы тут же ушли вправо, открывая все еще рвущийся караван для атаки ведомого, идущего за нами. Когда сделали круг, увидели, что караван распался на горящие бурбухайки, стоящие и лежащие на боку. Две машины, лавируя между воронками, пытались добраться до зелени садов разрушенного кишлака, еще несколько из хвоста каравана, развернувшись, устремились к ущелью.

- Двестипятый, догони хвост, а я голову придавлю, - сказал командир, заводя машину на боевой.

Караван был совсем рядом, - я видел лежащих возле машин духов, я видел бегущих духов, я видел стоящих духов, и эти стоящие били по нам короткими очередями - я видел, как они покачиваются в ритм тройной отдачи в плечо, к которому прижат приклад автомата, как фыркают их стволы тройными вспышками. Я видел все это, не отрывая пальцев от гашеток, и моя очередь была непрерывна. После первого захода и своего попадания в пикап я вдруг расслабился и чувствовал себя так, будто уже выиграл какую-то важную игру, решил сложную контрольную, и теперь, в оставшееся время, могу позволить себе, уже никуда не торопясь, поиграть или порешать просто так, для удовольствия. Я водил стволом так, словно очередь моя была не летящими пулями, а гибким длинным хлыстом то ли дрессировщика, то ли погонщика, которым он подсекает лапы или копыта своих подопечных, спутывает их, стреноживает. Я успел поддеть своим огненным хлыстом двоих - одного бегущего, одного стоящего - бегущий споткнулся и полетел вперед, даже не выставив руки, и так и упал, проехав щекой по земле, и остался лежать, - а стоящий подбросил и выронил автомат, крутнувшись и сгибаясь в поясе, упал на колени, уткнулся головой в землю.

Нурсы, выпущенные командиром, догнали убегающие машины. Мы не стали уходить в разворот, долетели до двух окутанных дымом машин, чтобы подчистить из пулемета, и тут у меня кончилась лента. Пока я ее менял, обжигая пальцы о ствольную коробку, в кабину заглянул Тихий.

- Просто песня, командир! - крикнул он. - Давай, высаживай, а то нам ничего не достанется! Вон на тех высоточках с двух сторон обе группы сбрось, и барражируйте рядом, ждите сигнала...

Мы так и сделали. Высадили группы на два невысоких холма, откуда они сразу начали обрабатывать останки каравана, постепенно спускаясь, растягиваясь в две цепи, смыкаясь и охватывая полукольцом разметанную нами вереницу машин. Мы ходили восьмерками невдалеке, но даже с небольшой высоты и на небольшом удалении подробностей работы разведчиков я не видел. Опять это было похоже на слаженное снование муравьев, таскающих хворостинки, - бойцы собирали оружие и складывали его в удобном для посадки вертолетов месте. Тут же росла горка упаковок разного барахла - от амуниции до медикаментов. В другом конце, возле укладки из прямоугольных и продолговатых ящиков возились оба подрывника, готовя к взрыву собранные мины и снаряды для безоткатных орудий. На двух высотках оставались два пулеметчика, контролировавших и машины каравана, и ближнюю "зеленку", откуда могла прийти подмога. Мы тоже уделяли этим одичавшим садам свое внимание, пролетая по краю зелени по очереди - скупыми очередями я сбивал листву, думая, не прячется ли там, в ее тени, какой-нибудь пастушок, вспоминая ту картину, над которой в детстве не раз плакал. Но сейчас я думал, что пастушок, видя, что мы сделали с караваном, должен был бежать отсюда без оглядки. Хотя, если в караване шел его отец или старший брат, которые, уходя на войну, наказали ему не сдаваться, - мол, напал на нас из-за гор проклятый славянин...

Тихий вышел на связь, сказал:

- Пока держитесь подальше, а когда увидите большой "бум", подлетайте на погрузку...

Через несколько минут в районе каравана вспухло пыльное облако, скалы треснули эхом, потом еще с полминуты потрещало, как в печке, и стихло. Когда мы заходили на посадку возле разложенных рядами автоматов, пулеметов, винтовок, гранатометов, на месте взрыва чернела воронка, и вокруг нее дымились и горели какие-то обломки и обрывки.